Ваш дуэт нам подходит
Продолжайте дальше, люд проснулся и ждет 

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 

Сколько времени прошло, Бехлюль не знал. Была глубокая ночь. Но он не мог спать. И оставаться в доме тоже не мог. Он снова сел в машину и поехал...даже не зная куда. Остановился там же на побережье, недалеко от моря. В свете луны были видны его холодные блики. Зато шелест волн успокаивал, и как всегда, вселял надежду. Бехлюль приоткрыл окно, откинул голову назад и прикрыл глаза. Мысли постепенно исчезали, а сон уверенно забирал его в свой плен. Бехлюль заснул. Тихо и спокойно. 
    Как только небо на горизонте окрасилось в розоватый цвет, он открыл глаза. Шея затекла, голова болела и ужасно хотелось пить. Бехлюль оглянулся вокруг, пытаясь понять, куда он заехал...и вдруг на минуту ему показалось, что вчерашний день был просто страшным сном...что все это ему приснилось...и Бихтер...и больница...и Халиль. Значит он не его сын? Значит он здоров? О, Аллах...пусть он будет здоров! ...Он медленно нащупал в кармане сложенный лист, достал его, развернул, пробежал глазами...и понял, что все это ему не приснилось. И та глухая, терзающая боль вернулась на свое место — в самое сердце, не давая забыть о себе. 
    Бехлюль вздохнул и включил зажигание. Нужно ехать. Ведь там ждут его любимые два человека...а значит нужно снова одеть маску беззаботности, чтобы Бихтер ни о чем не догадалась. Он решил, что пусть хотя бы эти три дня будут для них всех счастливыми и радостными. Он постарается. 
Бехлюль заехал домой, переоделся, позвонил Бураку и предупредил, что они втроем уезжают в Риву. 
--Хорошо, дружище, я понял. Хотя...какой ты друг...хоть бы раз меня пригласил в свое логово. 
--Перебьешься...и это не логово, а дом моей семьи...понял? 
--Понял...но все равно...жду приглашения...кстати...ты Бихтер сказал? 
--Нет... 
--Что? Ничего не сказал? 
--Ничего...пусть будет спокойна хотя бы три дня...потом скажу о болезни Халиля...это не скроешь. 
--Ну а про то, что ты знаешь...что он твой сын? 
--Подожду пока...может она сама мне скажет... 
--Ага...дождешься...как же...скажет она. Если до сих пор молчала. 
--Ничего...главное, что это знаю я...посмотрим...Все...пока... 
Бехлюль не знал, правильно ли он делает, скрывая эту тайну. Может надо сказать и все будет проще? Он сомневался...и решил, что будет действовать по обстоятельствам.
     Бихтер и Халиль ждали его приезд и уже практически собрались. Но Халиль все ни как не мог определиться, что взять с собой. 
--Брат Бехлюль. А в том доме нет игрушек? Что мне с собой взять? 
Бехлюль задумался. " А ведь ребенок прав. Там нет детских игрушек. Да что там игрушек? Элементарных книжек, красок, карандашей, каких-нибудь раскрасок — ничего нет". И идея пришла моментально. 
--Халиль. У меня есть предложение. Не надо с собой ничего брать. По пути мы заедем в магазин и купим там все, что захочешь, что может нам пригодиться...хорошо? Пусть эти игрушки остаются дома. А те, что купим, останутся там. И в следующий раз ты уже будешь знать, что там все есть. 
--А что? Отличная идея! Мне нравится! 
Но в их разговор вмешалась Бихтер. 
--Кто бы сомневался? Конечно идея хорошая...но не правильная...Бехлюль...ты снова о каком-то следующем разе толкуешь? Скоро мы уезжаем из Стамбула. И кто знает...приедем ли еще когда нибудь. 
--Ничего...до вашего "скоро" еще много воды утечет. 
Бихтер подошла вплотную к Бехлюлю, и чтобы ее не услышал сын, сказала: 
--Бехлюль...что вот ты хочешь делать? Какие игрушки? Зачем все это? 
Бехлюль посмотрел на нее печальными глазами, прикусил нижнюю губу...и коротко ответил: 
--Так нужно, Бихтер... 
--Кому нужно? Тебе? Я не понимаю... 
--Да...мне...Бихтер, это всего лишь игрушки... — а про себя подумал "...да я бы ему жизнь отдал, если бы можно было...разве в игрушках дело..." — И все равно нам в магазин заезжать за продуктами...в доме ведь шаром покати...ни крошки...даже мыши разбежались. 
Халиль засмеялся. 
--А что? В том доме и правда есть мыши? 
--Не знаю, дружок, может и есть, а может и нет...я не видел... 
--Ну да...что им в пустом доме делать? 
--Ничего...купим всяких вкусностей и накормим мышей...так! Все готовы? 
--Да, брат Бехлюль, все! 
--Ну тогда, командир, отдавай приказ! 
--Поехали!
      По дороге они заехали в торговый центр. И началась "веселая жизнь"!!!...Бехлюль посадил Халиля к себе на плечи, и они сразу ушли в отдел детских товаров. В тележку благополучно опустились 4 воздушных змея. Бихтер сначала как-то пыталась их остановить. 
--Бехлюль! Зачем вам 4 змея? 
--Не вам, а нам! Нас ведь трое! Каждому...ну чтобы не было обидно...или ты не будешь с нами запускать змеев? 
--Мама! Ну соглашайся! Это же так красиво! 
--Ладно...уговорили...но один то лишний! 
--Ничего не лишний...это запасной...вдруг какой-нибудь порвется... 
Бихтер только покачала головой. Что-то ей подсказывало, что ей сегодня не удастся остановить эту парочку. А потому она только наблюдала, как в ту же тележку последовали три джипа на пульте управления. 
--Так...Бихтер...ничего не говори...я точно знаю, что и ты любишь погонять...даже помню то, как ты тестировала мою новую машину... 
--Разве я быстро ехала? Вот ты, Бехлюль, гоняешь...иной раз даже мороз по коже... 
Бехлюль ей улыбнулся и подмигнул. Еще одно воспоминание из прошлого...казалось бы ничего особенного...но сердце грело. 
Бихтер наблюдала удивительное согласие между Халилем и Бехлюлем. Они совершенно не спорили. На любое предложение " Ну что, берем?" сразу следовал утвердительный ответ. В это "берем" вместились пара мячей, ракетки с набором воланчиков, надувные матрасы и круги, пазлы, книги, альбомы и карандаши. В отделе электроники Бихтер уже не выдержала. 
--Нет! Стоп! Больше никаких дорогущих игрушек. 
--Каких дорогущих, Бихтер! Мы что? космический корабль покупаем. Это же просто приставка. У Бюлента их вон сколько было! А чем мы вечерами будем заниматься? 
--Мультики будем смотреть! — отрезала Бихтер. 
--О!Точно! Халиль! А мама то у нас молодец! Мы же про диски забыли. Так, давай выберем себе приставку...так...что здесь у нас... Sony PlayStation 4 Pro Ну...отличная модель. Берем эту...точно...она лучшая...Халиль, какие мультики берем? Выбрал? 
--Да...выбрал, — Бехлюль уже снял его с плеч, чтобы мальчик сам выбирал то, что ему нравится, — только вон те...высоко...я не достану. 
--Сейчас...подожди секундочку...я помогу тебе, — Бехлюль оставил тележку с покупками и поднял Халиля к верхним полкам, — ну...какие? 
Мальчик взял понравившиеся ему диски и сказал. 
--Хорошо, когда ты такой высокий! 
Бехлюль присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с глазами сына и улыбнувшись, ответил. 
--И ты будешь такой же высокий...вот посмотришь...ты обязательно вырастешь... ну что? забыли мы что-нибудь? как считаешь? 
--Кажется купили все, что нужно...но здесь так всего много...полная тележка...мы с мамой никогда столько не покупали... 
--Ну то с мамой, мой хороший, а то с п... — Бехлюль замер на первой букве, сам не замечая, как с языка чуть не сорвалось такое желанное и заветное слово. Но быстро исправился...ни к чему смущать сынишку, — а то с Бехлюлем...просто я сам очень люблю игрушки...честно...всегда мечтал накупить много-много...вот как мы сейчас с тобой. Ну что? На кассу?
     Бихтер наблюдала за ними со стороны. Она видела искренние радость и восторг в глазах сына и не могла себе солгать, что ей очень нравится эта картина. Так ведь и должно быть. Ведь это он, Бехлюль, родной папа, должен покупать все эти игрушки, приставки и мячи их сыну. И разве сейчас он не делает это? Но ведь он считает Халиля просто ЕЕ сыном, к которому привязался...и ничего не знает. Снова у нее спор в голове, как это обычно бывает, когда она в чем-то сомневается. Спорит сердце и разум. Кто победит...Бихтер пока не решила ...Но если бы она точно поняла — кто проигравший, то не скрывала бы свою тайну. 
От этих мыслей ее отвлек Бехлюль. 
--Бихтер...ты задумалась...что-то случилось? 
--Нет...ничего...все нормально... — она глянула в тележку, — вы с ума сошли? Вы что, очистили все полки в магазине? Бехлюль! Ну зачем столько? 
--Но там нет ничего лишнего...даже кажется...мы что-то не учли... 
--Я даже знаю, что мы не учли... — покачав головой, возразила Бихтер, — мы не учли, что у тебя на машине нет прицепа! Складывать некуда будет всю эту вашу радость! 
--Не переживай, милая, места в джипе хватит...но я вспомнил, что мы забыли... 
Бихтер с ужасом посмотрела в его смешливые глаза...а Бехлюль с улыбкой напомнил: 
--У нас в доме нет продуктов. Бихтер...ты нам поможешь выбрать все, что нужно...а нужно все...у меня из еды там только...правильно...вино! 
--Ну хорошо...теперь я буду командовать...и чур — не спорить...Бехлюль...денег-то хватит? 
--Не переживайте, госпожа, денег хватит...вот вам "платиновая карта"...подойдет? 
Бихтер конечно знала, что перед ней не тот Бехлюль, который тратил дядины деньги и жил ровно на столько, на сколько распространялась щедрость Аднана. Рядом с ней стоял состоявшийся и успешный бизнесмен, заместитель директора Синанер групп и владелец акций той же компании, да и просто уверенный в себе Бехлюль Хазнедар. И только внимательный взгляд в родные глаза находил того , прежнего Бехлюля, одинокого и ранимого, которого она безумно полюбила, которому все прощала и которому очень хотела научится снова доверять. 
С выбором продуктов все получилось гораздо быстрее, чем с игрушками. И Бехлюль понял почему. Ведь выбирала Бихтер, которая за эти семь лет приобрела опыт в этом деле. В ее новой жизни не было прислуги, которая занималась закупкой продуктов и приготовлением пищи...Хотя на счет последнего...Бехлюль немного сомневался. Конечно же его интересовал вопрос — " Неужели Бихтер научилась готовить...и ту еду можно есть?" 
Но спрашивать не стал...оставил это до того, пока приедут на место. 
И вот тележка с продуктами благополучно заняла место рядом с игрушками. Осталось все это отвезти в машину и можно двигаться...Но вдруг Бехлюль заметил в руках какого-то ребенка рожок с мягким мороженым — разноцветными шариками. 
--Халиль, ты мороженое любишь? 
--Еще как! 
--Бихтер, мы за мороженым...подождешь нас минутку, чтобы не катить наши покупки. 
--Как хотите...но я не буду...мне не надо брать.
      Бехлюль и Халиль взявшись за руки поспешили за лакомством, а Бихтер проводила их теплым взглядом. Прошло совсем немного времени...вдруг Бихтер услышала приближающийся смех Бехлюля и своего сына. Они не просто смеялись...они практически катались от смеха по полу...Но когда они приблизились...Бихтер тоже не сдержала смеха. На лице и кофте Халиля красовались разноцветные остатки того самого мороженого...конечно, выглядел он комично, как маленький клоун...Но вот на Бехлюля действительно без слез и смеха не глянешь. Такие же разноцветные остатки мягких шариков мороженого были на его джинсах. Вероятно, что его так уделал Халиль, потому что вся эта радужная красота располагалась на уровне роста мальчика...ну и в самом интересном месте на джинсах Бехлюля. Короче...все, что ниже пояса просто цвело...только не пахло, а растекалось. 
Сквозь смех они пытались объяснить Бихтер, что произошло...но ничего внятного она так и не поняла, и тоже заразившись от них этим безудержным весельем, достала влажные салфетки, чтобы как-то исправить ситуацию. Конечно, против всего этого разноцветья, салфетки бессильны, только очевидные кусочки убрали...но пятна...все были на местах. 
Но Бехлюль и не думал смущаться...он просто решил, что нужно срочно переодеться, причем здесь же, в торговом центре. Они нашли отдел джинсовой одежды фирмы "MAVI" и отправились исправлять ситуацию. Но и здесь они с Халилем вели себя, как два ребенка — дурачились и веселились от души. Бихтер не могла понять...а как же те два года, когда они с Бехлюлем были вместе? Почему она никогда не знала и не видела такого Бехлюля? 
Почему те два года были наполнены переживаниями, напряжением, ревностью, скандалами, обвинениями и криками? Нет, конечно она отдавала должное тому, что были и моменты, которые дарили неземное счастье и любовь...И снова вспомнилась любовь...Значит она все таки была...Просто любовь, как и они сами, была не свободна...ее крылья были связаны...она не могла лететь туда, куда хочется, с кем хочется. И первые попытки взлететь, расправив крылья, разорвав тугие веревки, обернулись падением...Лишь на короткое мгновение они ощутили прелесть набора высоты и полета...а потом камнем вниз...оба...и их любовь...И теперь осталось только горькое сожаление от того, что не справились, не смогли, не сберегли... 
Бихтер заметила, что к Бехлюлю и Халилю подошел какой-то представительный мужчина средних лет и о чем то с ними говорит. Бехлюль качал головой и с улыбкой что-то отвечал. Бихтер подошла поближе, взглянула на своих преобразившихся мужчин, явно оценив хороший вкус Бехлюля, и поинтересовалась предметом разговора. Как оказалось, это был представитель фирмы и предлагал им сняться в рекламе.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

--У нас открывается новая линия под названием " Мави" в каждой семье"...Я наблюдал, как вы с сыном выбирали себе одежду. Это было потрясающе. Вы как бы играли с ребенком, одновременно примеряя различные модели брюк и себе, и мальчику. И выбор остановили на новой коллекции. У вас хороший вкус. Было бы неплохо, если бы вы приняли наше предложение. С такими внешними данными, как у вас, вашей жены и сына, ролик будет ярким и красивым. И знаете, наш цвет — мави - синий, так идет к вашим с сыном глазам. Вы очень красивая семья. Мы будем рады услышать ваше согласие. 
Бихтер как-то напряглась, услышав все это и приобняла за плечи ничего не понимающего Халиля. А Бехлюль все выслушал с улыбкой, даже с нескрываемой радостью...но тактично ответил: 
--Спасибо большое за предложение...оно действительно заманчивое...но, к сожалению, у нас другие планы на будущее...когда вы говорите съемки?...в ноябре?...боюсь, что в ноябре нас вообще может не быть в Стамбуле...очень жаль...но мы будем с нетерпением ждать новую коллекцию вашей продукции и обязательно купим все, что нам понравится. 
--Очень жаль...вот вам моя визитка...если передумаете, то позвоните... 
Увлекшись разговором они и не заметили, что их снимают. И даже несколько растерялись, когда оператор навел камеру прямо на них, а тот мужчина задал простой вопрос. 
--Вы любите "Мави"? 
Бихтер усмехнулась, что-то шепнула Халилю, Халиль потянулся к уху Бехлюля и передал слова мамы. Они втроем переглянулись...и в один голос громко ответили: 
--Мы любим "Мави"! 
--А "Мави" любит вас! — так же весело ответил им мужчина, и вручил подарочный сертификат на новую коллекцию сезона осень-весна 2017-2018. 
Конечно же все были удивлены и приятно обрадованы. Но больше всех удивился Халиль...и когда они уже вышли из центра, а Бехлюль занимался разгрузкой тележек, мальчик спросил у Бихтер: 
--Мама, а почему тот мужчина называл меня сыном брата Бехлюля? 
Бихтер на миг застыла от неожиданности. Но отвечать ребенку нужно в любом случае. 
--Понимаешь, сынок. Он ведь нас не знает, а вы там устроили такой веселый переполох, что он и подумал, что мы — одна семья. Он не знал, что мы просто друзья...ведь и друзья так же весело проводят время. 
--Наверное...я тоже так подумал...хоть мы и похожи с братом Бехлюлем... 
--Похожи? И чем же вы похожи? 
--Мама...я ведь тебе давно говорил, ну вспомни...у нас же глаза одного цвета...даже волосы немного похожи... 
--Я помню, мой хороший... Ну тогда конечно...похожи... — с облегчением вздохнула Бихтер, подумав, что ей удалось все объяснить сыну так, чтобы он больше не возвращался с такими вопросами...а еще для себя она подумала, что зря согласилась на эту поездку, что не стоит так много времени проводить с ними Бехлюлю, что напрасно она вообще так приблизила его к себе и сыну. Но обещания Бихтер всегда выполняла, а значит они проведут вместе три дня, как и планировали...А потом...потом она с Халилем улетит в Адану...август практически закончился. Впереди сентябрь, Халилю нужно идти в школу, а ей возвращаться к работе в агентстве ...и в свою жизнь со своими правилами.
      Пока ехали в Риву, Бехлюль и Халиль продолжали свои разговоры, вспоминая смешные приключения в торговом центре. Бихтер обратила внимание, что Бехлюль успевает и разговаривать с ребенком, и внимательно следить за дорогой. И вообще он вел машину аккуратно, не превышая скорость. И куда делось его лихачество? А все объяснялось банально и просто — в машине его любимые люди, и он несет за них ответственность. 
Бехлюль припарковал машину максимально близко к входу, чтобы удобнее было разгружать покупки. Он достал ключи от дома и передал Бихтер. 
--Открой, пожалуйста, дверь, Бихтер...а я возьму пакеты. 
--Подожди...сейчас мы тебе поможем, да, сынок? 
--Конечно...у брата Бехлюля нет столько рук, сколько здесь пакетов...он же не осьминог! 
--Вот здесь ты прав, дружок...точно не осьминог...а на кого я похож, Халиль, на кого из животных, как думаешь? 
Халиль остановился, внимательно присмотрелся...и очень удивил всех своим ответом. 
--Ты похож на дельфина... 
--На дельфина? ...ты меня удивил...почему? 
--Ты добрый, умный и верный...как дельфины...люди дельфинам доверяют, если с ними случается беда в воде...дельфины могут их спасти...и ты такой...мне так кажется... 
Бехлюль поставил пакеты, подошел к мальчику, поднял его на руки, поцеловал в лоб и вдохнул нежный детский запах. 
--Так ты мне доверяешь? 
--Конечно...как и маме... 
--Мой же ты родной... — Бехлюль больше не мог ничего сказать, потому что если бы он даже и попытался, то не сдержался от слез. Он вспомнил, как еще вчера ночью здесь, на этом самом месте, он на коленях взывал к небу с криком о помощи...Его выручила Бихтер, напомнив, что нужно заниматься разгрузкой машины. 
Наконец все перенесли в дом. Бихтер принялась раскладывать продукты, а Халиль осматривал незнакомое место. Он со знанием дела оценил огромный телевизор, удобные диваны, заглянул в камин...ему было интересно буквально все. Бехлюль показал, где туалет и ванная. Бихтер вдруг вскрикнула. 
--Халиль! А знаешь что мы забыли?...Мы не купили тебе зубную щетку...ну ничего...здесь недалеко есть маленький магазинчик и можно съездить... 
--Бихтер! Никуда не нужно ехать...мы ничего не забыли. 
Он из того же ящичка в ванной достал новую щетку, детскую зубную пасту и полотенце с буквой "Н". 
--Вот...когда я нашел здесь ту фишку...я подумал, что вы еще приедете...и вот приехали. Как раз и руки надо помыть после дороги...и умыться некоторым замазурам. 
Халиль засмеялся. Он знал, кто этот замазура и включил воду. Бихтер возилась на кухне и Бехлюлю хотелось ей помочь, тем более, что Халиль продолжал осваивать территорию и поднялся наверх. Осмотрев все, мальчик спустился вниз и попросил включить телевизор. Удобно усевшись, он вдруг огласил свое решение. 
--Мама, а ты знаешь, что здесь всего лишь одна кровать там...наверху...но внизу очень удобные диваны...и телевизор тоже внизу...Я придумал...я буду спать внизу, а вы с братом Бехлюлем наверху...там кровать большая...вы поместитесь. 
Бехлюль чуть не задохнулся от смеха.
--А что? Бихтер? Кажется, ребенок предлагает дело...молодец, сынок,...как думаешь? 
Бихтер кинула на развеселившегося Бехлюля злой взгляд и возразила. 
--Ребенок предлагает ерунду, Бехлюль...а ты ему потакаешь...Халиль, сынок, я думаю, что брат Бехлюль очень гостеприимный хозяин, и уступит нам свою кровать...мы с тобой будем спать наверху, а Бехлюль здесь, внизу. Так будет лучше. 
--Но мама...так не честно...брат Бехлюль говорит, что это наш дом...значит мы можем сами выбрать, где спать. 
--Вот мы и выбрали. 
--Все равно не честно! Внизу большой телевизор...а в комнате его вообще нет. 
--А-а-а! Вот в чем дело! Тогда понятно...но мое решение не отменяется. 
Бехлюль подошел вплотную к Бихтер, и как можно тише спросил: 
--А почему нет, дорогая? Ты боишься? 
Бихтер вздернула подбородок и прошипела. 
--Еще чего? Почему я должна бояться? 
--Не знаю, Бихтер...мне так кажется...ты и правда боишься... 
--Не неси чушь, Бехлюль. Чего это мне тебя бояться? 
Но Бехлюль покачал головой и спрятав усмешку под усами, прошептал: 
--Ты не меня...ты себя боишься, Бихтер. Ты так же хочешь быть со мной, как и раньше...как и я с тобой. Только не хочешь себе в этом признаться...Не бойся...просто скажи...одно слово...я хочу... 
Бихтер не сводила взгляда с его горящих глаз. Но эти последние слова, как шаг в прошлое. Она вспомнила их встречу в роще, несколько фраз...а потом то, что сказала тогда Бехлюлю...слово в слово... Бихтер растерялась. Она не ожидала, что Бехлюль это помнит. Ведь ничего такого не произошло...просто он, устав держать в себе терзающие душу чувства, устав притворяться, что его Бихтер больше не интересует — не сдержался. Все произошло в один момент — несколько слов... "я очень скучал...очень, очень..." Одна вспышка, один миг...один горячий, полный огромной тоски и нежности поцелуй. Конечно, он ничего не изменил. Просто показал, что свои маски они надели сами, а значит и снять должны сами... И вот сейчас, вспомнив тот момент, Бихтер подумала, а что если все ее правила тоже своего рода маски. Чтобы чувствовать себя защищенной и не делать ошибок, которые допустила в прошлом. И если она вдруг снимет одну из них — то станет уязвима. Значит нужно жить только по своим правилам. 
--Нет, Бехлюль...ты ошибаешься...мы не в роще семь лет назад...мне нечего бояться...я не хочу... 
--Не верю... 
--Это твое дело. И давай лучше прекратим эти бесполезные разговоры...иначе я пожалею, что согласилась на эту поездку. 
--Хорошо...прости меня...я не хотел портить тебе настроение, Бихтер. Правда...давай наслаждаться отдыхом...просто знай...я буду тебя ждать...однажды ты придешь ко мне и скажешь эти слова... 
--Откуда такая самоуверенность, Бехлюль?...не дождешься! 
Бехлюль промолчал...и лишь грустно посмотрел на Бихтер. Чтобы как-то сгладить ситуацию он предложил свою помощь в приготовлении обеда, но Бихтер отказалась, а лучше попросила ей не мешать. Тогда Бехлюль позвал с собой Халиля. 
--Пошли на пляж, дружок...наша мама немного нервничает, когда мы путаемся у нее под ногами. Что с собой берем? Так...круг и матрас...слушай, ты ведь большой парень...почему не умеешь плавать? 
--Не знаю...не получается... 
--Ну вот...будем учиться...а то море любишь, а плавать не умеешь...пойдем...твой дельфин с тобой, ничего не бойся... 
Но Бихтер, слышавшая их разговор, все равно напомнила. 
--Бехлюль, пожалуйста, будьте осторожными...я уже переживаю 
--Ну вот опять...слышишь, Халиль? Бихтер, если ты так будешь опекать парня, он и к двадцати годам плавать не научится. 
--Придет время — научится! А ты не вмешивайся, пожалуйста, тоже мне...инструктор по плаванию нашелся...знаю я твои методы. 
--Бехлюль засмеялся. 
--Уверен, что не все знаешь...жаль, что ты умеешь плавать...
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Они ушли к морю, а Бихтер занималась приготовлением обеда и думала. Снова ее память начала с ней свой правдивый разговор. Прямо таки насильно заставляла быть честной перед собой и максимально откровенной. Бихтер злилась. Злилась на Бехлюля за его настойчивые ухаживания...и за ту правду, в которой она не хотела признаваться. Злилась, что он знает эту правду, чувствует ее...и испытывает ее терпение. Но не меньше злилась и на себя. Злилась на то, что все чаще в своих мыслях она представляла себя в таких сильных руках Бехлюля...нового Бехлюля...и закрыв глаза просто представляла его мускулистое тело рядом с собой, его жар, его силу. Видения сводили с ума, вселяли сомнения в правильности своего решения, практически лишали воли. Она с трудом открывала глаза и звала на помощь свою память, просила и умоляла помочь ей справиться с искушением, даже плакала от отчаяния...память помогала, воскрешая ту боль, которую она приняла и смогла пережить. И это была боль от него...Бихтер успокаивалась...все блокиратор на месте и правила не нарушены...жизнь продолжается. Вот только дать должную оценку этой "искусственной и пресной жизни" забывала. 

После того, как обед был приготовлен, Бихтер пошла на берег позвать Бехлюля и Халиля обедать. Каково же было ее удивление, когда она увидела, как ее сын сам плывет, а Бехлюль стоит по грудь в воде и протягивает ему руки. Скорее всего для страховки, ведь для маленького мальчика там, где стоял Бехлюль было глубоко. Сначала Бихтер даже запаниковала и хотела прекратить эти так называемые "уроки". Но видя, какой восторг получает ее ребенок - передумала. Ведь Халиль назвал его дельфином. А дельфины не бросают людей в воде...значит и Бехлюль не допустит ничего ужасного. Она присела в плетеное кресло и с улыбкой стала наблюдать за их веселой водной игрой. Им было хорошо вместе...это же так очевидно. Вдруг Бихтер подумала, что всегда считала, что справляется с воспитанием сына, что мальчику очень хорошо с ней и он не испытывает недостатка общения с отцом...ну или просто недостатка внимания и примера мужчины...И снова ее правдивые размышления...она признавалась сама себе, что Халиль просто не знал, как это жить с отцом, не знал, каким бывает отец со своим сыном. Но и сейчас...Халиль то считает Бехлюля просто другом, а Бехлюль считает мальчика просто сыном Бихтер...Удивительный каламбур! Но ведут они себя, как папа и сын. Вон, даже в магазине это заметили...Бихтер напряглась. Ей стало любопытно...а кто еще заметил их непростую дружбу и очень теплое отношение друг к другу? Может кто нибудь в центре? Но никто и никогда даже не намекал на что либо подобное...Значит можно быть спокойной...никто ничего не знает...и не узнает...ни к чему все это!
     Вот и поговорила сама с собой! Но виду она не показала, что голова забита такими мыслями и подошла к кромке воды. 
--Эй! Дельфины! Пора на берег...у меня все готово, пошли обедать. 
Бехлюль весело помахал ей рукой, дав понять, что услышал. 
Через несколько минут они чистые, с мокрыми волосами и одинаково горящими голубыми глазами стояли перед Бихтер. 
--Мы готовы! Бихтер, где будем обедать? Может здесь, не на улице...там солнце сильно печет. 
--Мне все равно, как скажете. 
--Я помогу накрыть стол, ты только скажи, что нужно делать. 
Они вместе накрыли стол, удобно расположились на мягких новых стульях, каких раньше не было, ...и вдруг Бехлюль подмигнул Бихтер и серьезно спросил. 
--Скажи, милая, ты уже пробовала еду? Ее и правда можно есть...ничего не опасаясь? 
Бихтер застыла с ложкой в руке. Сначала она бросила на Бехлюля недоуменный, даже где-то вопросительный взгляд, потом злой...а потом ехидно-хитрый...с прищуром. 
--Не хочешь, не ешь, нам с Халилем больше достанется, правда сынок? И вообще ты прав...прежде чем пробовать еду, приготовленную мной, я бы на твоем месте трижды подумала...ведь пару каких нибудь "веселящих" капель можно добавить непосредственно в тарелку...зачем переводить все продукты?...А суп изумительный...правда, сынок? 
Халиль мало что понял с их разговора, но утвердительно кивнул своей маме. Бехлюль сдерживал смех, все еще сохраняя серьезность...но суп и правда выглядел не плохо...да и остальное тоже. А Бехлюль был ужасно голодный. Махнув рукой, он ответил. 
--А-а-а! Будь что будет! Уж очень есть хочется! — и весело подмигнул Халилю. 
После обеда они разбирались, какие игры есть на новой приставке, играли на ней в баскетбол, гоняли на гоночных автомобилях, потом смотрели мультики. Со змеем сегодня не получилось, так как не было ветра. Да и маленькие джипы лежали в коробках...это тоже на завтра. Сегодня они просто отдыхали. Когда солнце уже начало опускаться к морю, они вместе вышли на улицу. Они просто болтали, как старые добрые друзья, как новая семья, рассказывая разные моменты из той жизни, которая прошла за эти семь лет. Бехлюль вспоминал разные смешные истории, которые приключились с ним в Америке и потом уже здесь в центре. А Бихтер очень много рассказывала, как рос Халиль. Когда появился первый зубик, когда он впервые начал смеяться в голос, когда научился ползать, а потом ходить. Рассказывала о его детских болезнях, о своей неопытности. Даже рассказала, как она училась готовить и кто ей в этом помогал. Когда она все это вспоминала, Бехлюль не просто ее слушал. Казалось, что он ее слова ловит и жадно глотает...чтобы они остались все до единого в нем — до такой степени ему все было интересно...Ведь он ничего этого не видел...потому что она так решила...потому что она вычеркнула его из своей жизни...потому что она не сказала, что их сын родился.
     В конце августа темнеет рано. И солнце не висит долго над морем. Оно, вспенив горизонт, быстро исчезает, оставив после себя едва ощутимое тепло и красноватые блики на воде. Наступил вечер...пока еще теплый и удивительно тихий. Еще пара дней — и лето исчезнет так же, как солнце за горизонтом, забрав с собой тепло и тишину. Но сегодня оно еще с ними...вот такое неожиданное лето, перевернувшее жизнь трех человек. Лето — давшее шанс двум взрослым людям разобраться в себе и своих чувствах. И казалось бы, что разобрались. Оба поняли, что любят, что нужны друг другу. Поняли не потому, что им вместе хорошо...они даже не попробовали быть вместе. Поняли, что им друг без друга плохо...уж это они точно попробовали...но, как всегда...промолчали.
Халиль, слушая разговоры своей мамы и Бехлюля, вначале еще принимал участие в общих воспоминаниях словами "мама, а помнишь..." Но постепенно дневная усталость сморила его и он, свернувшись калачиком, уснул, положив ладошки себе под щеку. Бихтер хотела его разбудить, но Бехлюль ее остановил. 
--Послушай, не надо, не буди его. Первый сон такой важный. Пусть спит. Я сам его отнесу в кровать. 
Он с легкостью приподнял малыша, закинул его ручку себе на шею, и не ощущая какой либо нагрузки, не спеша пошел к дому. Перед лестницей Бихтер негромко заметила. 
--Осторожно, Бехлюль. Здесь же лестница крутая...не упади. 
Бехлюль, не оборачивая головы, негромко произнес. 
--Я с тобой на руках здесь не падал...а Халиль намного легче тебя...не упаду...не переживай. 
Бихтер вспомнила, как Бехлюль с ней на руках буквально взлетал по этой самой лестнице, даже нигде не зацепившись, и мило усмехнулась. 
Бехлюль присел, оперся на колени и осторожно, чтобы не разбудить, опустил ребенка на кровать. Потом наклонился, прикоснулся несколько раз губами к его теплому лобику и пригладил длинные светлые пряди волос. А потом совсем неслышно, практически для себя самого прошептал. 
--Спи, мой хороший, сладких тебе снов... 
Он поднялся и приблизился к Бихтер. 
--Он спит...пошли вниз...посидим еще немного...спать совсем не хочется... 
--Нет, Бехлюль. Уже поздно...я не знаю...правда...я устала, давай спать... 
Бехлюль еще какое-то мгновение смотрел в ее глаза...но настаивать не стал...он видел, что Бихтер в замешательстве. Видел, что какое-то противоречие в ней мучает ее. Видел эту внутреннюю борьбу...а потому не хотел давить. Что он мог ей сказать такого, чего она не знает...все уже сказано. Она знает о его чувствах и желаниях. Но принять решение Бихтер должна сама. Бехлюль понимал, что одного его "хочу и люблю" не достаточно, чтобы быть вместе. Впереди у них еще два дня, когда они смогут вдали от городской суеты и рабочей рутины расслабиться, и возможно увидеть друг в друге то, чего не видели раньше. А может просто не замечали из-за собственного упрямства.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
     Наступило утро. Прекрасное теплое летнее утро. Бихтер проснулась рано и решила, не изменяя своим правилам, выйти на утреннюю пробежку. Но когда спустилась вниз — очень удивилась. Бехлюля внизу не было. Диван аккуратно застелен пледом, постельные принадлежности куда-то убраны, на столике горячий кофейник, свежий сок в графине, хрустящие тосты, в маленьких вазочках джемы и тарелка с сырной нарезкой. А на плите в большой сковороде, накрытой крышкой, такой же горячий омлет. Бихтер застыла. 
" Ничего себе! Бехлюль приготовил нам завтрак...и куда-то исчез...интересно...куда он делся?" 
Но потом вспомнила, что Бехлюль тоже любит бегать по утрам. Видимо, есть такие привычки, которые не меняются. Она вышла, осмотрелась, но Бехлюля нигде не нашла. Джип стоял на месте, а значит он не уехал. Бихтер спустилась к морю и побежала по берегу, потом свернула к небольшому лесочку. Воздух был необыкновенно свежий, просто напитанный морем, поэтому дышалось очень легко. В наушниках звучала любимая мелодия, лесная тропинка просто манила бежать вперед и вперед. 
Бихтер не услышала, а скорее почувствовала, что сзади ее кто-то есть. Она резко остановилась и обернулась. В паре шагов от нее бежал Бехлюль. Он улыбался. Глаза сверкали возбужденным блеском. Он вплотную подошел к Бихтер и убрал прядку ее волос за ухо, вытащив наушник. Затем наклонился к самому лицу и хрипло прошептал: 
--Меня искала? 
Бехлюль стоял так близко, что Бихтер слышала его частое дыхание, ощущала жар разгоряченного от быстрого бега, тела, чувствовала его запах, смешанный с лесным воздухом и морем. Он не отводил своих глаз и ждал ответ, пряча усмешку в усах. 
--Не выдумывай, я просто бегаю...ты же знаешь...вот смотрю, что и ты не изменяешь своим привычкам...причем всем абсолютно...ох, Бехлюль! твоя самоуверенность тебя погубит! 
--Нет, милая, она мне поможет... — он медленно наступал и казалось, что просто нависал над невысокой Бихтер, — тебе не кажется, что это дежавю...утренняя пробежка...роща...ты и я...Бихтер...я хочу признаться...хочу чтобы ты знала...как тогда...в той роще...я очень скучаю...очень...очень... 
Бехлюль уже наклонился, чтобы поцеловать Бихтер в губы...и чуть не сошел с ума от того, что произошло дальше...Просто Бихтер повторила в точности все, что тогда было в роще. Радостный и ошарашенный Бехлюль подхватил ее, приподняв одним рывком, а Бихтер также ловко обхватила его талию ногами и поцеловала. В какой-то момент они уже лежали на траве. Бехлюлю было абсолютно наплевать, что это было светлое утро, что вдруг на этой незаметной тропинке может кто-то неожиданно появиться...он дышал прерывисто, а иногда вообще забывал это делать...его Бихтер...его любимая Бихтер была такая горячая, такая поддатливая и желанная...она была с ним. Он с жадностью сминал своими губами ее губы, а дрожащие, от желания, руки блуждали по всему ее телу... 
Но вдруг все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Бихтер резко отстранилась, перевернула Бехлюля на спину, усевшись Бехлюлю в точности туда, где собрались все "вулканы земли", готовые в один миг взорваться. Она даже как-то удивленно приподняла брови и сама себе усмехнулась своей хитрой улыбочкой на один бок. 
"Ого! Да я же на краю пропасти...до полета в неизвестность достаточно одного вздоха...ну уж нет...я не готова туда лететь...хотя...так хочется..." Но вслух произнесла совсем другое. 
--Я права, Бехлюль...самоуверенность тебя погубит... — она хотела освободить руку, которые держал Бехлюль, — пусти...я бегу домой...там Халиль один...и кстати...спасибо за завтрак.
Бехлюль еще пробовал ее удержать. 
--Нет, Бихтер, милая..не уходи...пожалуйста...останься...ты и так исчезаешь в каждом моем сне...не уходи, слышишь? 
--Я домой... 
Бехлюль нехотя отпустил ее руки и девушка побежала вниз по тропинке. А Бехлюль так и остался лежать на траве, обратив свои красивые голубые глаза в такое же голубое небо. 
"Вот чертовка...снова счет 10 - 0 в ее пользу...ну ничего, любимая, может жизнь мне ничего и не дала за это время, но терпению научила...я подожду...я точно знаю, что ты не можешь без меня, так же, как и я без тебя...я подожду, когда ты это сама мне скажешь..." 
Он еще лежал некоторое время, закинув руки за голову, облизывая губы, на которых сохранился аромат и сладость любимой женщины. 
За завтраком все вели себя так, как будто ничего и не произошло — также непринужденно и весело. Халиль радостно строил планы на сегодняшний день, а Бехлюль на все его "а можно, а будем, а давай" отвечал согласием. И лишь иногда, когда пересекался взглядом с Бихтер — подмигивал ей. Они дружно поблагодарили Бехлюля за вкусный завтрак. Бихтер убирала со стола, Бехлюль варил кофе, а Халиль перелистывал каналы на телевизоре...ну чем вам не семья? Разве не так бывает там, где любят и понимают? Просто идилия! И вдруг Халиль радостно закричал: 
--Смотрите, смотрите! Там нас показывают! Это же мы в магазине! Брат Бехлюль, мама, скорее сюда! Мы в телевизоре! Ух ты! Вот это да! 
Бехлюль и Бихтер быстро подошли и остановились, уставившись на голубой экран, где Бехлюль обнимал маленького Халиля и что-то ему рассказывал, а потом они втроем, вопросы того представителя фирмы " MAVI ". Это показывали рекламный ролик...и надо же, вставили его в прайм-тайм...хотя что удивительного — узнаваемый бренд, успешная фирма...могут себе позволить. Вот только герои ролика были несколько удивлены и не готовы к этой популярности. Но все уже случилось, а потому нужно это просто принять. Бехлюль оценил восторг сына, но не мог понять напряженности Бихтер. 
--Милая, ну что такого случилось? Ну показали нас...что из того? Мы с тобой взрослые свободные люди...ну разве кто-то может нам указывать, что делать...или ты чего-то боишься?...перестань...столько лет прошло...никому до нас нет никакого дела... 
--Бехлюль! Ты не понимаешь! О, Аллах! Теперь нужно будет как-то все это объяснить...и вообще...о каких нас ты говоришь? нет никаких нас! нет и не будет! Запомни это, Бехлюль! 
Бихтер присела на диван и шумно выдохнув, закрыла глаза руками. Бехлюль опустился рядом, а Халиль выключил телевизор, поняв, что мама почему-то расстроилась. 
--Бихтер...что случилось? Почему ты так отреагировала на безобидный ролик...это же не желтая пресса с ее домыслами и фантазиями...там же никто ничего не сказал. 
Бихтер подняла на него свои глаза и сказала. 
--А не надо ничего говорить, Бехлюль, достаточно все увидеть... 
--И что там не так? 
--Не понимаешь? Ты рядом! Вот что! Ты рядом со мной! Понимаешь...я никому не говорила, что здесь встретила тебя...ни Пейкер...ни маме...они не знают. 
Бехлюль выслушал и задумался. Потом весело улыбнулся и подмигнул Бихтер. 
--Не переживай, милая, предоставь это мне...хорошо? Я так понимаю...что тебе могут позвонить, да?


--А как же! Обязательно позвонят...только вот не знаю кто первый? Хотя...судя по разнице во времени...первая будет госпожа Фирдевс...снова выслушивать ее нотации... 
--Я же говорю — не переживай...все будет хорошо...ну...улыбнись...моя звезда рекламы... 
--Да уж! Бехлюль! Это все ты со своим мороженым! Любитель сладенького! Халиль! И ты тоже...вот где твоя аккуратность...ты же большой мальчик! 
Халиль уже разобрался, что расстроило маму, но видя, что Бехлюль смеется, тоже улыбнулся. 
--Мама...меня кто-то толкнул...ты же не слушала тогда...меня толкнули, я врезался в брата Бехлюля и все испачкал...мы даже не успели съесть наше мороженое... 
--Ну ладно, малыш, иди ко мне...я знаю, что ты ни в чем не виноват. 
Она обняла сына и нежно поцеловала бледную щечку. 
Бехлюль, наблюдая такую картину, пошутил. 
--Я тоже не виноват...почему же меня так не утешают? 
Бихтер обернулась к нему и улыбнулась с издевочкой. 
--Ты свое утешение получил сегодня утром...в роще... 
--Ага...утешила...я еще с полчаса в себя не мог прийти после твоего утешения...Бихтер...откуда в тебе появилась такая жестокость? Ты же понимаешь, что мне, как мужчине это ...ну такие упражнения...в общем ты меня поняла...это же какие мне надо иметь нервы и выдержку? 
--Я не понимаю, о чем ты говоришь, дорогой! — скорчила невинную мордашку Бихтер. 
Больше они не вспоминали эти утренние телевизионные новости. Погода была прекрасная, дул небольшой ветерок с моря и они пошли запускать своих змеев. Когда все три разноцветных пятна взмыли по очереди в небо, Бихтер с восхищением отметила, что это действительно очень красиво. Но больше всего ей нравилось наблюдать, как терпеливо Бехлюль возится с их сыном, все ему рассказывает, показывает, объясняет. Он делал все так, как будто жил с ним с первого дня, как будто всегда был в их жизни. Их взаимопонимание и радовало...и настораживало. Но не отметить это Бихтер не могла...ей нравилось видеть их вместе...и чтобы все так и осталось, ей достаточно сказать одно слово "хочу". 
Но Бихтер молчала...она остановилась и застыла без движений..."приблизилась" на некоторое расстояние к Бехлюлю и замерла в положении "ожидание" или "пауза"...она не знала, просто еще не была уверенна, когда нажмет на клавишу "continue to live" — продолжить жить. 
Чтобы как то отвлечься она пошла в дом и решила заняться приготовлением обеда. Ведь аппетит у ее мужчин был отменный. Даже Халиль, слушаясь Бехлюля, хорошо кушал. Значит нужно приготовить побольше. Увлекшись, она и не заметила, как пролетело время, и двое разгоряченных мужчин - большой и маленький, с дикими воплями влетели в дом. Они снова были мокрые, но очень веселые. Море сегодня немного штормило, и Бехлюль показал Халилю, как это здорово прыгать на волнах. Бехлюль с Халилем ушли в душ. Сначала Бехлюль ополоснул сына, потом помылся сам. Чистые и освежившиеся, с мокрыми длинными волосами, зачесанными назад, они уселись на диван смотреть мультики. 
--Брат Бехлюль. Я бы еще раз посмотрел ту рекламу. Ее еще будут показывать по телевизору? 
--Не знаю точно...но думаю что будут. Ролик получился хороший. 
Бихтер слушая их разговор, вставила: 
--А ты и рад? Да? 
--Я разве не прав, Бихтер? Все же пристойно и красиво! Мы ведь не нижнее белье рекламировали, а хорошие джинсы. Перестань себя накручивать.

И только он успел договорить последнее слово, как зазвонил телефон Бихтер. Девушка аж вздрогнула от неожиданности. 
--Ну вот! Я же говорила! О, Аллах, я даже не придумала, что ей говорить. 
Но Бехлюль, нисколько не растерявшись, поднялся, подошел к Бихтер, чмокнул ее в лоб и забрал телефон. 
--Позволь мне, милая... 
--Бехлюль...не надо! не делай этого! Ты с ума сошел! 
Но Бехлюль уже провел пальцем по экрану и включил громкую связь. Он отошел немного в сторону, чтобы Халиль не слушал, о чем там хочет поведать его бабушка. Бихтер стала рядом и затаив дыхание ждала. 
--Алло! Бихтер! Ты мне ничего не хочешь объяснить? 
Бехлюль оценил все негодование "будущей тещи", каковой ее считал и с улыбкой, веселым, даже несколько издевальческим голосом, ответил: 
--И вам добрый день, госпожа Фирдевс! Я вас слушаю! Что-то случилось? 
На какое-то время Фирдевс замолчала. Его голос она уж точно не ожидала услышать. И разговор свой приготовила исключительно для дочери. Но почему отвечает он? 
--Где Бихтер? Почему ты отвечаешь на ее звонки? 
--Бихтер...понимаете...она сейчас немного занята...и не смогла подойти к телефону...но я же не мог оставить ваш звонок без ответа...вы бы волновались... 
--Волновалась? Послушай меня, Хазнедар! Что ты делаешь рядом с моей дочерью и моим внуком? Как ты вообще осмелился там появиться? Как ты смеешь после всего беспокоить мою дочь? 
--Госпожа Фирдевс! Если вы перестанете задавать одни и те же вопросы, то я вам объясню, что я делаю рядом с Бихтер и Халилем. Кстати, вам понравилась реклама? По-моему все получилось замечательно. Мы с Халилем даже не знали, что нас снимают...правда Бихтер получилась немного напряженной...вы не находите? Молчите?...Значит вам не понравился ролик...ну что же — о вкусах не спорят...Я вам спокойно сейчас все расскажу...только не кричите, хорошо? а то вы кричите так, что я могу оглохнуть. 
--Не смей мне хамить! Где Бихтер? Я хочу с ней поговорить. 
--Я же сказал, что Бихтер занята...говорите со мной...я вас выслушаю...все ваше недовольство...а лучше вы послушайте меня, а то столько ваших вопросов — и ни одного ответа. С чего бы начать? Ну ладно...Бихтер все лето работает в Стамбуле в детском центре "Бану". Я тоже имею некоторое отношение к этому центру. Там мы встретились...ну и очень обрадовались этой встрече. Мы прекрасно общаемся...я очень подружился с ее сыном. Вы знаете, Халиль очень привязался ко мне, мы настоящие друзья с ним...ну что еще добавить...а вот, самое главное. Сейчас мы все втроем отдыхаем в нашем загородном доме...в Риве... 
--В нашем доме в Риве? В том доме в Риве? ...о, Аллах! ...она сошла с ума... Что Бихтер делает в том доме? 
--Госпожа Фирдевс! Вы, наверное не так поняли. Не в том доме, а в нашем доме...я его выкупил для нас...да он и так всегда был нашим домом...теперь он официально наш. Поэтому Бихтер может находиться там, где ей хочется...сейчас ей нравится быть здесь...в Риве...вместе со мной и сыном.
    Последнюю фразу Бехлюль особенно выделил. Он не знал, поймет ли его догадливая Фирдевс...хотя ее мнение Бехлюля интересовало меньше всего. 
--А как у вас дела, госпожа Фирдевс...мы так давно не виделись...может... 
--Послушай, Бехлюль! Я не знаю, как тебе удалось заморочить голову моей дурочке, но со мной такие номера не пройдут. Я знаю всю твою гнилую натуру... и рано или поздно она снова вылезет наружу...ты ничтожество...тебе мало одной трагедии в жизни Бихтер...ты собрался довершить то, что не получилось тогда? Всю свою низость прикрываешь химерной любовью...ты не можешь никого любить...тебе это не дано...если бы ты по настоящему любил ее, то держался бы от нее подальше. Ты погубил ее жизнь...и просто чудо, что она вообще жива после твоей любви. Если ты хоть немного мужчина — то ты оставишь мою дочь в покое. 
Бехлюль не перебил ее ни разу. С каждым словом он все сильнее сжимал кулак свободной руки, еле сдерживаясь, чтобы не врезать им по стене. 
--А вот это вряд ли, госпожа Фирдевс. Мне хватило тех ошибок, которые я совершил семь лет назад. Тогда я всех послушал и всех услышал. Я сделал так, как от меня ждали. Я помню ваши слова, о грехах молодости, помню, что нужно положить свою любовь на алтарь долгу, помню как меня вынуждали отказаться от любви, чтобы не нарушился покой и порядок в особняке Зиягилей...я помню, как я сам вырывал свою любовь из своего сердца, помню, как болели те кровоточащие раны...помню что творил, чтобы Бихтер меня возненавидела и отказалась...и в итоге добился того, чего хотели все вокруг...только просчитались мы, госпожа Фирдевс. Когда есть любовь — никакие расчеты не помогут. Вот теперь, как настоящий мужчина, я хочу исправить все. И запомните! Никто не смеет указывать ни Бихтер, ни мне как нам жить дальше. Если мы захотим, то никакая сила в мире нас не разлучит...никакая...даже смерти это не удастся...поэтому даже не пытайтесь давить меня моими прошлыми грехами...я их и без вас каждую ночь перебираю в своей памяти. А уж Бихтер тем более я не позволю тревожить...никому...и вам в первую очередь...каждый должен знать свои грехи...надеюсь, вы свои помните тоже...Теперь запомните, что мое место рядом с моими любимыми людьми - с Бихтер и Халилем. Буду рад, если вы поймете все правильно и не будете даже пытаться что-то исправить. 
Некоторое время Фирдевс молчала, удивленная таким напором Бехлюля. Она его не видела...но голос ввел ее в замешательство...и вспоминая тот рекламный ролик от "Мави" , где она вообще не узнала Бехлюля, а обратила внимание только тогда, когда Четин ей об этом сказал, понимала, что с ней говорит не тот слизняк и слюнтяй, которого она видела насквозь и могла только дергать за ниточки, как марионетку. Этот уверенный, даже несколько нагловатый голос мог принадлежать только уверенному в себе мужчине, готовому сразиться не на жизнь, а на смерть, отстаивая то, что принадлежит ему. А уж Бихтер он и подавно считал своей собственностью...вот интересно...как-то странно он выделил слово "сын"...неужели и это он уже знает...но он бы сказал по другому...как всякий мужчина, он тоже был собственником...даже тогда...уж он бы кричал "мой сын"...этого не было, а значит не знает.
      Мозг Фирдевс работал лихорадочно, но как всегда, четко и конструктивно. И если она поначалу была ошарашена этим убедительным монологом, то постепенно пришла в себя. 
--Болтать языком — не мешки ворочать, Хазнедар. Что стоят твои слова мы уже знаем. Но учти — если ты причинишь боль моей дочери, если от твоих игр как-то пострадает мой внук, то я тебя со свету сживу...подумай об этом на досуге...а его у тебя, как посмотрю, всегда вдоволь...чьи деньги теперь транжиришь? 
Конечно, Бехлюль и не ждал понимания от госпожи Фирдевс...и понимал, что фразу о деньгах она специально произнесла, чтобы уколоть побольнее... 
" Да...госпожа Фирдевс...время над тобой не властно!...если бы ты только знала, сколько мешков я переворочал за два года..." — с улыбкой подумал он, но в ответ только посмеялся. 
--Да какая разница, госпожа Фирдевс...спонсоры помогают жить...вот и досуг потому есть , и время отдохнуть с любимыми людьми...и от ваших угроз мне не страшно...я и сам любого порву за Бихтер...а тем более за Халиля...вы же меня правильно поняли...надеюсь на это. А вообще очень приятно было вас слышать...вы звоните нам почаще...кстати...вы в Стамбул не собираетесь возвращаться? мы могли бы встретиться, пообщаться... 
--...нам! Самоуверенный мальчишка! Ты еще докажи это твое "нам" ...встречаться он собрался...передай Бихтер, чтобы срочно перезвонила мне... 
Бехлюль еще хотел что-то сказать, ну типа попрощаться...но неожиданно разговор прервался и в трубке были слышны только гудки. 
--Ну вот...Бихтер...она отключилась даже не попрощавшись...Бихтер...что ты так на меня смотришь? 
--Бехлюль! Вот скажи! Что это было сейчас? Я молчала только потому, что не хотела разговаривать с матерью, зная, что она скажет...а что за представление устроил ты? 
--Никакое это не представление, Бихтер. Я ни слова не солгал...я вообще разучился врать. Если я не хочу, чтобы кто-то что узнал, то я вообще о том молчу...но не лгу...А что не так? Что тебя так смутило в моих словах? Разве я говорил о чем -то таком, чего ты не знаешь? 
--Я не об этом...Бехлюль...но ты так говорил, что мать подумает, что мы с тобой вместе..понимаешь? 
Бехлюль улыбнулся. 
--Бихтер, ты как школьница, так мило...ты боишься, что мама будет ругать, что ты не с тем парнем? А что? Давай будем вместе...ну чтобы она не зря выносила тебе мозг...ведь теперь даже если ты ей скажешь, что все не так, она все равно не поверит...я прав? 
--Нет, Бехлюль...не прав! И мы не вместе...хватит об одном и том же... 
--Ну теперь ты это своей маме докажи... 
--Я ничего ей не буду доказывать...я позвоню господину Четину...он сам ей все объяснит...а мне он верит. 
--Ну и зря, пусть бы подумала госпожа Фирдевс, как нас разлучить...интересно...чтобы она придумала на этот раз? 
--Ох, Бехлюль! Я бы не хотела знать всех ее выдумок...это же Фирдевс...она никогда не сдается. 
--Поверь, любимая, я тоже... 
Бихтер глянула на совершенно серьезного Бехлюля и ей показалось, что он не соврал...он не сказал...он просто выдохнул эти слова из себя, из самого сердца..
     Ну что же. Разговор состоялся и свои позиции стороны обозначили. Вот только Бихтер остановилась где-то в середине. Нет, она уже давно перестала слушать мать с ее опытом и советами...но и Бехлюлю довериться безоглядно не могла. Поэтому решила, что пусть все течет медленно, и время покажет...стоит ли ей поставить ногу...ведь свой шаг она уже почти сделала...она оторвала ногу от поверхности. Осталось набраться смелости и поставить ее. Вот только хотелось, чтобы почва под ней оказалась твердой и надежной, а не болотной обманчивой гущей...Но все говорят, что не узнаешь, пока сама не попробуешь. А значит — надо пробовать...да она и сегодня с пробежки прибежала с дрожащими от желания руками, даже не поняла, как добежала до дома на трясущихся ногах. Только прохладный душ вернул спокойствие и поставил мозги на место. 
После разговора они вернулись к тому, что и было запланировано — к отдыху и развлечениям. Они втроем устроили гонки на игрушечных джипах. Бехлюль даже перегнал свой автомобиль, потому что именно там была отличная площадка, вымощенная плиткой и полный простор для игры. Бихтер видела, как Бехлюль умеет незаметно поддаваться Халилю. Вероятно это то, о чем когда-то ей рассказывал ей Халиль. Еще они гоняли мяч. Бехлюль стоял на импровизированных воротах. Вот здесь ему уже досталось, потому что ворота атаковали сразу два футболиста двумя мячами...не вздохнуть! Тут уже не до поддавков. Зато счастья и громкого смеха было на все побережье. А вечером Халиль попросил Бехлюля почитать ему сказку. Бихтер удивилась, но промолчала. Ведь Халиль для своих неполных семи лет очень хорошо читал...да и сказки были любимые, а значит знакомый текст, практически выученный на зубок. Бехлюль улегся с ним наверху и начал читать. Бихтер слушала внизу негромкий, приятный, мягкий тембр его голоса и улыбалась. Вот и еще одно доказательство того, что отец нужен их сыну. Вскоре Бехлюль замолчал. Наверху была тишина, но Бехлюль не спускался. Она пошла посмотреть, в чем дело. Каково же было ее удивление, когда она увидела спящего Бехлюля и улыбающегося сына. Он рассматривал лицо, лежащего рядом мужчины и что-то думал...он морщил лобик, когда о чем то задумывался — это Бихтер знала. 
--Мама, — тихо прошептал Халиль, — не буди его. Пусть спит...я хочу с ним спать...с ним так тепло. Ты разрешишь? 
Ну что могла сказать Бихтер? Как отказать сыну в том, на что он имеет полное право, просто не знает об этом. Она подошла поближе, поцеловала мальчика, пожелав сладких снов. 
--Ну хорошо. Спите...Я лягу внизу на диване...Спокойной ночи, мой любимый... 
Бихтер спустилась вниз, постелила себе постель Бехлюля и легла, с удовольствием вытянув уставшие за день ноги. 
" Вот интересно...и кому я сказала любимый...надо было произнести — любимые. Потому что они оба любимые...и сын, и его папа...все равно ведь Бехлюль спал и не слышал...а сегодняшнюю ночь отобрал сынок...вот так..." 
Бихтер призналась себе, что хотела посидеть с Бехлюлем после того, как уложит спать Халиля, поговорить...ну конечно немного поспорить...а потом...Ох! а потом все случилось бы так, как и должно случиться у двоих. Но ничего не произошло. Нет, Бихтер не жалела, ей даже хотелось завтра намекнуть на это Бехлюлю и посмотреть, как он об этом пожалеет...что заснул у сына под боком...ничего не поделаешь...значит это знак, что еще рано...не сегодня...а может завтра?...
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Но и завтра ничего не случилось. А вернее случилось то, чего Бихтер не могла видеть даже в самых страшных кошмарах. Но это случилось только вечером, когда Халиль заснул. А днем они, как и все дни играли, купались в море, просто дурачились. Потом ее мужчины ушли и вернулись с двумя охапками полевых цветов. Они дарили ей свои букеты и целовали, рассказывая, какая она у них необыкновенная и самая лучшая. Халиль сказал, что Бехлюль учил его всегда удивлять женщин чем нибудь особенным, неожиданным, а потому запоминающимся надолго. Бихтер смеялась до слез, видя серьезное лицо сынишки. Ох, уж этот Бехлюль! Он то хоть понимает, что этой науке учит не кого то, а родного сына! Но и она не знала, что Бехлюль понимает, кого и чему учит. Так прошел их последний день в Риве...прошел, но не закончился. 
Бехлюль сидел на улице, когда к нему пришла Бихтер. 
--Халиль заснул? 
--Да...почти сразу, как только лег. Он сегодня, видимо, очень устал. 
Бехлюль грустно произнес. 
--Он теперь всегда устает...очень быстро... 
--С чего это ты так решил? Он и раньше так...побегает, а потом присаживается отдохнуть. 
--Раньше — это когда, Бихтер? С какого времени ты стала замечать, что Халиль устает? Ты же рассказывала, что его не усадишь, и не уложишь, вертится постоянно, как заводной. 
--Ну да, так и было...он уже здесь, в центре...подожди, Бехлюль...я не пойму...ты что-то знаешь? 
--Что например? Я просто спросил о поведении Халиля...ты же мама...у кого мне еще спрашивать. Ты все время с ним...вот я и интересуюсь... 
--Нет, Бехлюль, я же вижу, что тебя что-то мучает. Я ведь хорошо тебя знаю...ну знала...тебя что-то беспокоит, связанное с Халилем...ты ничего не хочешь мне сказать? 
--А ты? Ты, Бихтер...ты ничего не хочешь мне рассказать? 
--Нет...мне нечего тебе рассказывать... 
--Ну конечно...ведь не сказать правду — это не значит солгать...это просто промолчать. Я сам с недавних пор пользуюсь этим приемом... 
--Бехлюль, пожалуйста, что ты знаешь...я ведь заметила, что ты относишься к Халилю не как к просто ребенку...только не говори,что это потому, что он мой ребенок...ты что-то знаешь... 
Бехлюль подвинулся к Бихтер поближе...настолько близко, чтобы ощущать ее тепло, чтобы видеть в тусклом свете фонаря ее лицо и блестящие глаза...Он думал, как ей сказать то, что вот уже несколько дней сжигает его душу и разрывает сердце... 
--Да...знаю, Бихтер...я не сказал тебе этого сразу...потому что хотел, чтобы вы с Халилем провели такие чудесные дни, которых никогда не было в нашей жизни...и не известно...будут ли они вообще... 
--Что ты такое говоришь? Бехлюль...не пугай меня... 
--Я не пугаю, любимая...я готов за то, что должен тебе сказать, навсегда лишиться дара речи, просто онеметь...но...ты должна знать...Халиль...он болен, Бихтер...очень болен... 
--Не понимаю...те обмороки...это что-то серьезное? Откуда ты узнал...ах да...доктор...Бехлюль! Что с Халилем? Не молчи же... 
--Доктор сказал, что у него рак крови...лейкоз...это его предположительный диагноз...но он посоветовал обратиться в детский онкологический центр...сказал, что хорошо знает эти симптомы и никогда не ошибался в своем предположении...
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]
Бехлюль вытащил из кармана сложенный лист бумаги и протянул его Бихтер. 
--Этот лист я взял из карточки, прости меня, но я не хотел в тот день огорчать тебя еще больше...ты была такая измученная...прости пожалуйста. Здесь написан диагноз, рекомендации и направление в ту клинику... 
Бихтер взяла лист и дрожащими пальцами пыталась его развернуть...но вдруг скомкала и повернулась к Бехлюлю. 
--Этого не может быть...не верю...слышишь, Бехлюль! Я в это не верю...мой сыночек...мой малыш...не верю! А ты поверил...просто взял и сразу поверил какому-то доктору, который ставит такой страшный диагноз только по одним анализам? Ну конечно...тебе же все равно... 
Бехлюль резко встал, набрал в грудь побольше воздуха, чтобы крикнуть во все горло, что ему не все равно, что ему не может быть безразлична жизнь родного сына...но увидев лицо Бихтер, как она печально и растерянно сдвинула брови, готовая разрыдаться и державшаяся из последних сил, как поникли ее плечи, как побелели костяшки пальцев от того, что она сжимала их и едва не переломала от неожиданной горькой правды...не смог...не смог повысить голос на ту, которая не хочет верить в то, что может потерять то единственное, ради чего она живет на этом свете — своего маленького сына. 
Он опустился на колени, осторожно взял ее руки в свои и начал целовать. Он так хотел поделиться с ней своей уверенностью, сказать, что все будет хорошо, что все не так плохо...но тоже не мог. Он не хотел лгать, а правды не знал. Единственное, что он мог сделать — быть всегда рядом. 
--Бихтер...не говори так...ты же знаешь, что мне не все равно...ну, посмотри на меня, — он не смело дотронулся до ее лица, слегка приподнимая, чтобы видеть ее глаза, — ты же сама сказала, что знаешь меня...разве мне может быть все равно, когда...когда Халиль... 
Он замолчал, не договорив ту страшную правду, о которой думал в эти дни. Тяжелый комок слез сдавил горло, не давая говорить, не позволяя даже дышать, а горячие слезы застыли в его глазах. 
Бихтер приподняла голову, посмотрела в зовущие глаза Бехлюля...и продолжила его слова: 
--Когда Халиль — твой сын...он твой, Бехлюль...я не смогла...тогда...не смогла отказаться от него...это было последнее, что ты мне оставил... 
Бехлюль опустил голову на колени Бихтер и произнес только два слова, хриплым голосом. 
--Прости, любимая... 
Бихтер гладила мягкие волосы своего Бехлюля...как тогда...давно...в их прошлой жизни. Когда они, потеряв друг друга, думали, что самое страшное уже случилось. Никто из них даже и не предполагал, что более тяжелый удар они получат именно тогда, когда им будет дан шанс попробовать изменить свою жизнь, простить и забыть всю боль, что помнили все эти долгие семь лет. Теперь все их мысли, все их переживания, весь их страх заключались только в их сыне, маленьком мальчике с ясными голубыми глазами, так доверчиво смотрящими на этот мир. Они не знали, на что будут готовы, чтобы спасти жизнь своего ребенка. А еще они не знали, что известие о той большой беде — тоже не самое страшное...не знали, что впереди еще ужаснее страх и еще сильнее боль... 
А сейчас, Бихтер гладила мягкие волосы своего Бехлюля. 
--Ты совсем не удивился моим словам...ты знал?

--Знал...но я ждал от тебя эти слова, Бихтер. Я очень хотел услышать их от тебя...я не могу вернуть время назад...когда ты мне сказала, что у нас будет ребенок...я знаю, что должен был сделать...но я не сделал этого...струсил, — Бехлюль прерывисто вздохнул поглубже, — а теперь для меня твое признание, как те твои слова, что у нас будет ребенок...я так счастлив, родная моя, спасибо тебе...пожалуйста, прости меня...я знаю, что это невозможно простить...но я все равно буду просить простить меня... 
--Бехлюль...а когда ты понял, что Халиль твой сын? Давно? 
--Нет...если честно, то я частенько к нему присматривался...но ты была так убедительна с этим господином Бирханом...и потом ты все время говорила, что нашему сыну шесть лет...вот я и повелся... 
--Но ему и правда еще шесть лет...я не врала. 
--Все правильно...семь ему будет 15 ноября. 
--Ты посмотрел в карточке? Это в тот день в больнице? Так это же совсем недавно... 
--Да, Бихтер, это случилось в тот день. Но я не смотрел карточку...не сразу. В тот день в больнице я узнал, что твой Халиль болен...у меня так сдавило сердце...я не знаю, что это со мной было. Я все время, пока вас ждал, думал — как я тебе все это скажу? А вечером я пошел к Бураку. Он меня ждал...как раз для этого разговора. Он догадался...по тем чашкам со знаками зодиака. Он пил чай с твоей чашки, а Халиль со своей. Когда ты ездила ко мне в Риву, а он остался с ребенком. Потом он спросил у госпожи Санем, она ему объяснила про эти знаки. Он и сложил два плюс два. Тем вечером он и выдал мне свои предположения...а потом я уже догадался заглянуть в карточку...ну и вытащил это направление...Вот так я в один день узнал две новости...и обе перевернули мою жизнь. Я плакал от обеих. Нет ничего страшнее в жизни, чем знать, что твой маленький ребенок смертельно болен...о, Аллах, дай ему свои силы...Может поэтому я придумал эти выходные здесь в Риве, в нашем доме...я хотел, чтобы вам здесь было хорошо и спокойно. Мы не знаем, Бихтер, что нас ждет...мы не знаем, что нам скажут в той больнице...Пусть наш малыш запомнит этот кусочек лета. Он был счастлив. 
--Не говори так, Бехлюль. Он и сейчас счастлив...он всегда был счастлив, когда ты был с ним рядом...а ты...ты совсем не сердишься на меня, что я скрыла тайну рождения Халиля? 
--Нет...не сержусь. Я просто не имею на это права...Ты оказалась гораздо сильнее и смелее меня...поэтому он появился на свет..наш сын...наш Халиль...я так счастлив, что он есть, милая... 
--Что же теперь будет, Бехлюль? Что будет с нами со всеми? Ты говоришь, что я смелая...но мне так страшно, как будто меня бросили в темную комнату, где нет окон...где дверь закрыли и выбросили ключи. А я не знаю, как выбраться наружу...выхода нет... 
--Бихтер...я не знаю, что с нами будет...зачем сейчас лгать друг другу и самим себе? Я тоже этого не знаю...но одно я знаю точно...я всегда буду рядом с вами...с тобой и нашим сыном...больше я не отпущу ваших рук...а еще...я буду бороться...за его жизнь...я не отдам его какой-то злой и страшной болезни...не отдам. Пока мы будем с ним, он будет сильнее...мы будем делать все, что скажут...абсолютно все, — Бехлюль сглотнул слезы, мешающие говорить и выдающие его сильные переживания, — если бы можно было отдать ему часть себя, хоть малую часть своей жизни... чтобы он жил...если бы... 
--Бехлюль...ты чувствуешь то же, что и я...но я была с сыном с самого рождения...а ты...значит можно так полюбить за несколько дней? Ты ведь любишь Халиля?
--Очень люблю...для любви не важно время, Бихтер. Для любви достаточно одного мига...помнишь, ты говорила, что миг — это один шаг...а потом только любовь...и совсем не важно, к кому...к мужчине, к женщине...к ребенку...просто любовь...она или есть, или ее нет...здесь не нужно время, для того, чтобы присмотреться...здесь видишь сердцем. А Халиль...мне понравился наш славный мальчик уже тогда, когда мы с ним заспорили...там на спортивной площадке...а я ведь даже не знал, что он сын нашей госпожи Бирхан...я вообще не знал, что у тебя есть ребенок...и очень удивился. 
--Почему удивился? Разве за такое время я не могла выйти замуж и родить детей? 
--Ну...могла конечно...и замуж...и детей... 
--Дурак ты, Бехлюль..."могла"...что я могла...когда ты остался в сердце...а под сердцем твой сын...ничего я не могла... 
--Бихтер...прости...я не то хотел сказать...а я и правда...остался в твоем сердце? 
--А разве не видно? 
--Ты ведь не пускаешь меня...как я могу это увидеть? 
--Как-как...своим сердцем...ведь для любви не важно время... 
Бехлюль еле дышал...те слова Бихтер, как будто возродили его к жизни, дали надежду. 
--Бихтер...но ты мне постоянно твердишь, что нас нет и не будет... 
Бихтер невесело усмехнулась. 
--Так ведь нас и правда нет...а теперь...уже , наверное, и не будет. 
--Только не говори, что болезнь Халиля все перечеркнула...это же не так. Именно сейчас мы просто обязаны быть вместе... 
--Нет, Бехлюль...я не смогу...и не важно, что тоже люблю тебя...не смогу...это сильнее меня. 
--Ничего не понимаю. Бихтер, но это же бред сумасшедшего...любить и держать себя в клетке...я почти год жил в такой клетке. Это же невыносимо... 
--Помнишь, я говорила тебе про шаг...еще вчера я была готова его сделать...да я уже занесла ногу...оставалось поставить ее на твердую почву. И все...но сегодня я вдруг поняла, что этой твердой почвы нет нигде. Да и не было никогда, Бехлюль. Ни тогда, ни теперь...и уже не будет. Смотри...ты сказал мне, что наш сын тяжело болен...а я даже не могу заплакать...мне нужно заплакать, закричать до хрипоты в горле...а я не могу...я окаменела...я превратилась в айсберг...в гору...ее не разрушить, не обойти...не отогреть. Меня нет, Бехлюль...поэтому нет слова "мы"...О, Аллах! Как же тяжело!...Скажи, Бехлюль, умоляю, скажи...ну почему именно Халиль? Почему именно он? Почему за наши с тобой грехи расплачивается наш маленький ангел? ...это наша кара, Бехлюль...ничего в жизни не происходит просто так...ничего...вот и с нами так же, как и мы...с другими...мы забрали их мечты...а теперь злой рок забирает нашего сына...так нас наказывает судьба. Это знак, Бехлюль... 
--Нет, Бихтер...ну что ты такое говоришь? За наши грехи мы ответим перед Всевышним сами...причем здесь наш ребенок? И что значит — забирает? Мы будем за него бороться, не отдадим, это невозможно...но мы должны быть вместе...только так мы победим ту болезнь...не говори, что мы не вместе...лучше молчи...я все равно буду рядом, Бихтер...я буду тебя ждать... 
--Как хочешь...ты имеешь право быть рядом...как отец Халиля...но только рядом с ним. 
Неожиданно Бихтер встала и молча ушла в дом. А Бехлюль так и остался стоять на коленях возле пустого стула. Он поднял лицо к небу. Холодные блики луны играли в его волосах и отражались в глазах, полных разочарования, отчаяния и не пролитых слез.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 

Бихтер проснулась от резкого звука. Она даже подскочила от испуга, потому что ей явно снились не сладкие и розовые сны, а какие-то кошмары. Да то и сном нельзя было назвать. После ночных раздумий и блужданий по дому, уже под утро прилегла и провалилась в какую-то темноту. А все страхи и видения не заставили себя долго ждать. Создалось такое ощущение, что они лежали рядом на подушке и уже выстроились в очередь — кто первый ворвется в ее спутанное сознание и испугает сильнее. В тех кошмарах всплыли и мама,и Аднан, и Нихал, и даже Халиль...только Бехлюля почему-то не было. Бихтер отчетливо помнила, что она во сне кого-то искала, звала, что-то потеряла... 
" Странно...может я искала Бехлюля? Почему он не приснился? Может потому, что он не является моим кошмаром?...А Халиль?...нет! Он не кошмар...кошмар — это страх, который рядом с ним, это его болезнь...а Бехлюль? Где же был Бехлюль? И в доме его не было..." — подумала Бихтер, и не обнаружив рядом с собой сына, решила спуститься вниз. 
Халиль сидел в наушниках перед телевизором и играл, а Бехлюль что-то готовил на кухне. Она подошла к мальчику, сняла наушники и поцеловала его. 
--Привет, сынок. Как дела? Ты умылся уже? 
--Привет, мам...вообще-то мы с братом Бехлюлем уже и позавтракали. 
Бихтер глянула на Бехлюля, но тот даже не поднял головы. 
--Сынок, а как ты себя чувствуешь? 
--Нормально...только ноги болят...бегать не хочется...и все равно на улице дождь... 
Бихтер посмотрела в окно. Так вот почему она так долго спала, так она сама себе объяснила, списав на плохую погоду. Она вернула сыну наушники и пошла на кухню. 
--Доброе утро! — старалась выглядеть как можно веселее Бихтер. 
--Привет, — негромко буркнул Бехлюль и отвернулся к плите, где варился кофе. 
Бихтер немного удивилась такому странному поведению Бехлюля. 
--Что-то случилось, Бехлюль? Почему ты сердитый? 
--Я не сердитый...иди умывайся, завтрак готов...поешь и будем собираться. 
Теперь Бихтер точно знала, что с Бехлюлем не все в порядке. 
--Где ты был ночью? 
--Дома был...а что? 
--Тебя не было...я вставала...твой диван был пуст...где ты был? 
--На берегу...не спалось... 
--Что? Всю ночь на берегу? Тебя не было всю ночь, Бехлюль... 
--Говорю же...не спалось...побродил по берегу моря, просто сидел и думал...потом сел в машину...и не заметил, как заснул...А почему тебя это волнует, Бихтер. 
--Просто спросила...почему не пошел спать в дом. 
--Не хотел...А что? Это так важно, где я сплю? 
--Для меня важно... 
--Бихтер...не говори ерунду...ты вчера все предельно ясно мне объяснила. Я не тупой, что бы не понять. Ты четко мне сказала, где мое место. На этом все...давай...это...вот завтрак, поешь и собирайтесь... 
Бехлюль круто развернулся, оставив Бихтер с удивленно открытыми глазами и вышел на улицу. 
"...И что это было? Что это с ним? Сердитый, хмурый, как будто лимон съел...без сахара." — подумала Бихтер и ушла в душ, что бы быстрее привести себя в порядок. Ведь кофе, который сварил Бехлюль так приятно щекотал в носу...и ей очень хотелось пить его не в одиночестве...
       Но ее вчерашние слова видимо и правда оказались через чур действенными...пока она завтракала, Бехлюль был на улице и говорил с кем-то по телефону. На ее призывы в окно он не обращал внимания...и зашел только тогда, когда его позвал Халиль. 
--Брат Бехлюль. А можно мне домой взять эту приставку? 
--Конечно, мой дорогой. Все что тебе нужно, бери с собой. А сюда мы еще купим, не переживай. 
--Тогда я и парочку джипов заберу...будем с друзьями на перегонки...как с тобой. 
--Вот и хорошо, не будет скучно. Давай я помогу тебе все упаковать в коробки...хорошо, что мы не успели их выбросить. 
Бехлюль возился с Халилем, делая вид, что совершенно не замечает Бихтер...хотя краем глаза он следил за ней. Он видел ее настороженный взгляд и чувствовал, что она хочет с ним поговорить...просто не знает, с чего бы начать. И он решил ей помочь...а заодно и выяснить причины ее любопытства его отсутствием ночью. 
--Бихтер, ты собралась или тебе помочь...скажи, что нужно сделать... 
--Ничего не нужно...я сама...мы ведь не торопимся? 
--Нет, куда нам спешить...сегодня отдохнете дома, а завтра я за вами заеду и поедем в ту клинику. Я говорил по телефону с доктором и записал нас на завтра к нему на прием. 
Бихтер снова удивленно приподняла брови. 
--Бехлюль, а кто тебя просил это делать? И кто тебе сказал, что я буду лечить сына здесь? Может мы с ним уедем вы Европу...например в Германию... 
Бехлюль не ожидал такого поворота и быстро подошел к Бихтер, остановившись перед самым ее носом. 
--Нет, Бихтер, ты никуда не повезешь сына...до тех пор пока мы точно не будем знать всей картины, ты и шагу не сделаешь из Стамбула...я понятно говорю! 
--Понятно! Но какое ты имеешь право...захотел записал на завтра, захотел то...захотел се! Я его мать и я буду решать, что нужно моему ребенку! 
--Какое право? Такое же, как и у тебя, мое право...тем более, ты вчера четко выразилась по поводу моих прав...особенно в отношении...нашего сына...Бихтер...на-ше-го! Уехать ты всегда успеешь...вот только спроси сначала у ребенка — он захочет уезжать? 
--Когда от этого будет зависеть его здоровье — я не буду смотреть ни на чьи желания...и права...я понятно говорю? 
--Бихтер...скажи, чего ты сейчас добиваешься? Хочешь сделать мне больно? ...мне больно...хочешь меня разозлить?...я зол...что еще? 
Бихтер вдруг посмотрела на дрожащую правую руку Бехлюля...на шрамы, которые остались после того, как он разбил рукой зеркало. Она поймала себя на мысли, что за все это время ни разу не смотрела на его шрамы...ни разу...И почему дрожит рука? Бихтер уверенно взяла его руку и пальцами провела по розоватым выпуклым дорожкам неправильной формы. 
--Тебе больно? 
--В смысле? ты о руке?...нет...все давно прошло...с чего это ты вдруг, Бихтер? — он неловко забрал руку и отошел на шаг в сторону, — не пугай меня...а то я подумал, что и тебе надо к доктору...откуда столько нежности? 
--Я никогда не рассматривала их... 
--Там нечего смотреть... 
--Они навсегда останутся? 
Бехлюль печально посмотрел в ее глаза, цвета Босфора и сумерек...в такие любимые, в которых ему всегда хотелось утонуть...достать до самого дна...и никогда не всплывать на верх, и кивнул: 
--Они и остались навсегда, Бихтер...и не только на руке...
      Бехлюль повернулся и хотел идти к машине, как будто у него там было что-то важное, но Бихтер остановила его. 
--Не сердись на меня...пожалуйста, просто я вся на нервах...ищу виноватого во всем, что случилось с Халилем...ищу виноватого в том, чего не случилось с нами. Ты вероятно ждал, что наш отпуск закончится немного не так? 
Бехлюль глубоко вздохнул, а потом неожиданно улыбнулся и выдал такое, от чего Бихтер на мгновение потеряла дар речи и уже не понимала, где Бехлюль шутит, а где он совершенно серьезный. 
--Бихтер, отпуск был коротким, но очень хорошим...честно...ну а то, как он закончился...или, как я хотел, чтобы он закончился — это уже не важно...Наверное, все произошло так, как и должно было произойти... — он замолчал, а потом обратился то ли к себе, то ли к Бихтер, — а может мне жениться? Как думаешь? Не...ну сколько можно быть одному...думаю сейчас самое время...а что? я мужчина молодой, красивый, состоятельный...да, точно...нужно жениться! 
Бихтер прищурила глаза и поинтересовалась: 
--Что и на примете кто-то есть? 
--А то как же! 
--И ты ее хорошо знаешь? 
--Хорошо? не думаю, что все знаю...ну так разве это важно? — и он подошел к удивленному Халилю, — что скажешь, дружок, может и правда пора Бехлюлю жениться? 
Ответ ребенка их конечно удивил и развеселил: 
--На маме? Я за! 
--Подожди, Халиль, мой родной, а почему именно на маме? Потому что она самая красивая? 
--Ну и поэтому тоже. Вы же давно дружите...вот вам наверное можно и пожениться, да мама? 
Бихтер молча улыбалась. Святая простота, а не сын! А Бехлюль продолжал свои расспросы. 
--Подожди, милый, да, мы с мамой дружим...но понимаешь, в чем дело...что бы жениться, одной дружбы мало...нужно любить друг друга...вот такие дела! 
--Так любите, брат Бехлюль! Кто вам мешает? Я знаю как...я в кино видел...взрослые когда любят, то целуются...прям в губы...и так долго! А вы так можете? Можете так любить? 
Бехлюль оперся локтями о колени, а ладони поднес к своим губам, скрывая улыбку. Что он мог ответить маленькому наивному мальчику. Он переводил взгляд с сына на Бихтер и качал головой. Оказывается, у детей все проще. "...так любите...кто вам мешает?" Ну как объяснить сынишке, что они сами себе мешают. Строят высокие стены, преграды, заслоны из своих страхов, амбиций, правил и характеров. А нужно просто любить. Как делают это дети. 
Ну и последний аргумент от Халиля в пользу брака вообще был выше всех доводов. 
--Ну если мама тебя не может любить, брат Бехлюль, вы все равно — поженИтесь, ладно?...если я тебя люблю...это считается? 
Бехлюль крепко обнял своего маленького сына, зарылся своей бородой в его пахучие волосы и сказал: 
--Считается, сынок, обязательно считается...я тоже тебя очень люблю...помни это всегда? Хорошо?, — потом немного отстранившись, чтобы видеть его глаза, сказал: давай дадим маме немного времени... 
--А-а-а , ну да, точно...девушки должны подумать...а ты ей кольцо купишь? 
Бехлюль, довольный ответом сына, развеселился, и заглянув через плечо на улыбающуюся Бихтер, спросил: 
--Ну что, Бихтер, сын убедил тебя? 
--Нет, господин Бехлюль. А вот с вашей избранницей я бы с удовольствием познакомилась. 
--Познакомитесь, госпожа Бирхан, обязательно познакомитесь...


       В назначенное время Бехлюль, Бихтер и их сын вошли в кабинет доктора Али Турана. Бехлюль навел кое-какие справки о нем. Все отзывы превосходные, опыт работы огромный. Но самое главное, что вселяло надежду — у него был самый низкий процент смертности среди его маленьких пациентов. Бехлюль видел, как сильно переживает Бихтер. Она была настолько бледная, что ему казалось, еще немного и она упадет в обморок. Он взял ее холодную руку в свою и поднес к губам. Подышал легонько, улыбнулся одними глазами и прошептал. 
--Держись, Бихтер. Не пугай нашего сына. Он уже и так косится на тебя. Все будет хорошо... 
--Ты уверен, Бехлюль? 
Ну о какой уверенности можно было говорить, если у него самого во всем теле была эта предательская дрожь...но чтобы успокоить Бихтер, он готов был солгать. 
--Уверен...и ты будь уверенна, хорошо?...ты — мама! А дети связаны с мамой сердцами. И Халиль не будет бояться, увидев твою уверенность...договорились? 
--Хорошо...я постараюсь...О, Аллах, помоги нам... 
Они познакомились с доктором. Халиль, во всем подражая Бехлюлю, тоже деловито протянул доктору свою маленькую ладошку. Доктор Али усмехнулся. 
--Ну что, Халиль, будем дружить? 
--Будем дружить...если вы не будете мне делать больные уколы... 
--Нет, я не буду делать тебе больно...я буду тебя лечить, чтобы ты был здоров...а ты будешь меня слушаться...согласен? 
--Согласен, — грустно пробормотал мальчик, — а я что? все время буду в больнице? 
--Нет, не все время, только когда нужно...ты будешь здесь не один, а с мамой или с папой. Да и детки у нас здесь есть. 
Халиль грустно посмотрел на Бехлюля и ответил доктору: 
--Я буду с мамой...а это брат Бехлюль... 
--Ах, вот оно что! Ну хорошо...с мамой, так с мамой. 
Но в их разговор включился Бехлюль. 
--Я тоже с тобой здесь буду...ну как я тебя оставлю, мой ты дорогой, маме иногда нужно будет отдыхать...правильно, доктор?...ну вот, тогда я ее подменю...не переживай...я всегда буду рядом. 
Потом доктор больше разговаривал с Бихтер. Он расспрашивал ее как рос Халиль, чем болел, как протекали болезни, когда стали появляться первые признаки недомогания, связанные с этим диагнозом. Он что-то записывал в новой карточке Халиля. А после разговора отправил всех сдать кровь на анализ. Бехлюль задержался в кабинете, попросив Бихтер его подождать. 
--Доктор Али...у нас немного щекотливое положение. Дело в том, что я родной отец Халиля...просто так получилось, что мы не жили вместе...ребенок пока не знает...мы скажем ему, конечно, но нужно выбрать подходящее время. 
Доктор вскинул на него удивленный взгляд. 
--Время, говорите? А вы уверенны, что оно есть у вашего сына? Я не хочу вас пугать напрасно, да и без полного обследования ребенка я не могу ничего сказать...но вы должны понимать, в какое отделение вы попали...бывает, что времени совсем нет...а бывает, что мои маленькие пациенты, к кому это самое время более милосердно, выздоравливают...чего я и желаю вашему сыну...странно...а я еще подумал, что ошибся, когда назвал вас его отцом...вы же так похожи... Господин Хазнедар...послушайтесь моего совета...не тяните с признанием...неужели вы не видите, как мальчик на вас смотрит? Вы его идеал...он вас так любит...просто скажите ему...я уверен, что для этого не нужно ждать чего-то особенного...а вот результат может стать неожиданным. При всей привязанности к мамам, мальчикам всегда хочется, чтобы рядом был папа — вот такой сильный и уверенный...кто знает...может это и ему поможет в его нелегкой борьбе с такой болезнью. Подумайте об этом. Будьте здоровы...После процедур зайдете ко мне.
      Вот и начались первые больничные дни. Халилю было назначено полное обследование, снова анализы, УЗИ, и еще масса самых разных мероприятий. Глянув на весь список, Бехлюль только тяжело вздохнул. Но все это было необходимо. Впереди еще были и более болезненные и неприятные процедуры, и Бехлюль чуть ли не задыхался, когда думал о том, как выдержит их его маленький сын. Но отступать было нельзя. Отступить — значит смерть. А об этом вообще не хотелось думать. 
Бихтер и Халиль уже сегодня оставались в клинике. Они выбрали палату. Но нужных вещей они с собой не брали...надеялись, что не сегодня... 
--Бехлюль, наверное тебе нужно поехать к нам домой и взять для нас с Халилем вещи...я сейчас напишу список...ты найдешь все, что нужно...ну надеюсь, что найдешь... 
--Бихтер. Давай лучше так. Вот тебе ключи от машины. Я останусь с Халилем, а ты сама поедешь домой и возьмешь все, что нужно...мы подождем...правда, мой хороший? 
--Конечно, мама! Ура! Я буду с братом Бехлюлем! Мама, только ты аккуратно езжай...чтобы ничего не случилось с джипом. 
--Не переживай, сынок, твоя мама опытный водитель...она справится, — и Бехлюль незаметно подмигнул Бихтер, — не гони, ладно? 
--Я вас умоляю...это же джип...разве на нем разгонишься? 
--А тебе что "Ferrari" нужен? Тоже мне..гонщик! 
--А ты купи мне нормальную машину...вот и посмотришь... 
--Да легко! Конечно куплю... 
--Я пошутила, Бехлюль...честно...а то что-то мне вспомнился поход в торговый центр...а знаешь...я ведь и правда не знаю твоих возможностей, Бехлюль? 
--Ты про деньги? — он засмеялся, — скажу честно, что до господина Оздера мне далеко...ну и как у моего друга Бурака — тоже нет...но я не бедный, Бихтер. Куда мне было тратить мои деньги? Я жил один. А еще я научился, чтобы деньги не просто лежали, а работали...вот так кое-что и набралось...так что не переживай...деньги у нас есть. 
--Что? Много? — спросил Халиль, который молча слушал разговор взрослых. 
--Да, малыш, много... 
--Круто! И на планшет хватит? 
--Халиль, — одернула его Бихтер, — мы уже разговаривали с тобой на эту тему. 
--Мама...я просто спросил...я же не выпрашиваю подарки... 
--Этого еще не хватало... 
Но все равно, Бихтер видела этот восторг сына и даже радовалась...она теперь отчетливо понимала, что Халиль привязан к Бехлюлю какими-то своими, одному ему понятными связями и разорвать их нельзя...да и не зачем это делать. 

Прошло две недели сентября. Начался учебный год. В центре был большой праздник для детей, связанный с этим днем и открытием новых корпусов для них и новой школы, оснащенной по последнему слову 21 века. Дети приготовили для тех, кто подарил им всю эту радость концерт. Они радовались от души. Все было весело...только Бихтер не смогла быть на этом празднике. И для Халиля не начался этот учебный год, как для всех первоклашек. Они встретили эти дни в больнице. 
     Когда были получены последние анализы и тесты, доктор Али пригласил Бехлюля и Бихтер в кабинет и озвучил уже точный диагноз. Оба понимали, что надежда на ошибку ничтожна...но они ее все равно лелеяли в своих родительских сердцах. И вот теперь со словами доктора она улетучилась, как испаряется капелька влаги на раскаленном камне. А значит — впереди долгие дни борьбы с этим страшным недугом. Они сдаваться не собирались. Сама мысль, что могут потерять своего маленького сына сводила с ума.
      
     Но вместе с заключительным вердиктом они и сами изменились. Все реже разговаривали, если только по поводу сына. Бихтер вообще закрылась в себе, стала задумчива и рассеяна. Бехлюль старался ей помогать, как мог. Он постоянно настаивал, чтобы она больше отдыхала, и с удовольствием оставался с Халилем в больнице. Спустя неделю был завершен первый этап приготовления маленького пациента к началу лечения. Первым серьезным назначением была химиотерапия. На удивление родителей, их сын ее стойко перенес. Конечно, были проблемы уже после приема препаратов...но и здесь Халиль старался сам подбодрить свою маму, которая постоянно плакала. А Бехлюль, кусая губы, улыбался сквозь слезы и целовал маленькую ладошку своего сына. Всякий раз, когда он оставался с ним, они долго беседовали на всякие мальчишеские темы. И даже когда Халиль спал, Бехлюль опускался на корточки возле кровати, чтобы лучше видеть лицо своего ребенка, гладил его волосы и целовал ладошку, оставляя в ней все свои отцовские молитвы, свое дыхание и, как ему казалось, частичку своей жизни. Он шептал ласковые слова своему малышу, зная что тот спит и не слышит его. Бехлюль неслышно плакал, не вытирая слез, просил прощения у Бога и у сына за то, что не стал ему отцом так, как должен был стать, и приподнимаясь, целовал бледный лобик и похудевшие щечки. 
Доктор Али никогда не обнадеживал ложью близких своих пациентов, но всегда убеждал, что вера в успех тоже очень важна. И Бехлюль верил, верил, как никогда в своей жизни. Вот теперь он понял, что такое настоящий страх, чего нужно бояться, что нужно беречь. 
     Как и ожидал доктор, первый курс не принес ожидаемых результатов. Контрольные тесты были положительными...а значит болезнь делает свое жестокое дело — медленно забирает жизнь малыша. Были назначены новые препараты, которые уже стали для Халиля, как дополнение к приему пищи, а вернее даже важнее самой пищи. 
В конце сентября их отпустили домой. Стал вопрос — куда вернется Бихтер с Халилем. Бехлюль настаивал, чтобы они переехали в его просторную городскую квартиру. Но Бихтер не хотела и слушать. Она сказала, что созванивалась с Бураком по поводу того домика, где они жили летом с Халилем, и он радушно разрешил там остаться столько, сколько потребуется. Все доводы Бехлюля разбились об упрямство Бихтер. Они вернулись в центр.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Первой к ним пришла госпожа Санем. Она, как и все в центре очень переживала за этого славного мальчика. И когда Бурак подтвердил свои предположения о том, что отец Халиля — Бехлюль, женщина расстроилась еще больше. Ей нравился этот молодой мужчина, нравилась и Бихтер...она не могла понять, почему они при всей видимой привязанности к друг другу не могут жить вместе, как семья. Когда Халиль заснул, а делал он это теперь очень часто, госпожа Санем решила поговорить с Бихтер. 
--Давай, милая, выпьем с тобой по чашечке кофе...я сварю сама...ты сиди, отдыхай... 
Она засуетилась на кухне , и вскоре по комнате распространился вкусный и приятный аромат. 
--Ну вот и готово...м-м-м-ммм, горячо, но очень вкусно...все, как учил меня Бехлюль...попробуй... 
Бихтер пригубила горячий напиток. 
--Да...удивительно...точно, как варит он...а я так и не научилась его варить... 
--А почему? Что, наш Бехлюль решил сохранить в тайне его секрет? 
--Не знаю...в Риве он сам его варил... 
--Ну ничего, научишься. Он обязательно тебя научит. Я знаю...ему будет приятно пить кофе, приготовленный тобой...и желательно по утрам... 
--По каким утрам? Госпожа Санем, ну что вы такое говорите? 
--Я, моя дорогая, говорю то, что вижу...а вижу я то, что вы любите ...очень любите друг друга. Но есть какая-то причина...она не дает вам быть вместе...и вот мне кажется, что нужно эту причину удалить из вашей жизни...просто выбросить...Бихтер...вам нужно вместе поднимать сына...посмотри как мальчик привязан к нему...а Бехлюль...он же в нем души не чает...сегодня пошли к детям на прогулку...так он его с рук не спускал...посадил на плечи и катал...говорит, что Халиль устает и не может долго на ногах...бедный мой ангелочек. Разве он плохой отец, Бихтер? Он сильный...и у него две руки...он на вторую и тебя посадил бы...так и нес всю жизнь...только бы ты согласилась... 
--Не знаю, госпожа Санем...не могу я сейчас ни о чем думать, кроме болезни сына...не могу...а быть вместе только из-за ребенка — это не честно. У меня каждое мое утро начинается с мыслей о том, что же это за зараза такая, пожирающая моего сына...я ужасно злюсь, становлюсь раздраженной, даже паникую...случалось и Бехлюль попадал под горячую руку...я потом извинялась за грубость...а он все время молчит...даже не обвиняет, не возражает...ну если только по делу. О нас он вообще больше не говорит, словно еще какой то месяц назад и не хотел, чтобы мы вернули свою любовь. Только смотрит печально...а еще он часто плачет возле спящего Халиля...я понимаю...ему тоже тяжело...даже иногда думаю, что тяжелее, чем мне...он узнал о нем всего полтора месяца назад...это наверное страшно — в один день узнать, что у тебя есть сын, который смертельно болен...и неизвестно...что еще преподнесет судьба... 
--Ну вот, Бихтер,...вот тебе еще одна причина к тому, чтобы быть вместе...нельзя вам быть отдельно...нельзя...только вместе вы победите эту напасть. Как семья. Подумай об этом, моя хорошая...подумай.
      Однажды, в начале октября, Халиль вдруг сказал, что очень хочет поехать на кладбище к дедушке. Бихтер была удивлена таким необычным желанием...но вдруг и сама подумала, что она давно не была у отца, не говорила с ним, не рассказывала, какое горе на нее свалилось. Она сразу позвонила Бехлюлю и попросила срочно приехать. Через полчаса Бехлюль был в центре. Он так же несколько удивился этой просьбе, но расспрашивать не стал. Он готов был выполнять любые желания сына. По дороге они, как обычно, купили два букета цветов. Свой Халиль нес сам. 
Когда они приблизились к могиле отца, Бихтер посмотрела вперед и увидела двух пожилых людей — мужчину и женщину, где-то в районе могилы жены Аднана. Она долго всматривалась, а потом, узнав их, решила уточнить. 
--Бехлюль, посмотри туда...вперед...это Сулейман и Шеисте? Я не ошибаюсь? Это точно они? 
Бехлюль увидел знакомую фигуру Сулеймана, улыбнулся. 
--Да, это они. Ты не ошиблась, Бихтер. Они, видимо, пришли на могилу Инжи...почему сегодня?...стоп...какое сегодня число? 
--Первое октября... 
--Ну конечно...сегодня же день рождения Нихал...ее ведь нет в Стамбуле...наверное по ее просьбе...принесли цветы. 
--Мама, кто эти люди? Вы их знаете? Брат Бехлюль, кто это? 
--Пошли со мной, мой дорогой, я познакомлю тебя с одним очень хорошим человеком и его женой...пойдем, Бихтер...нужно поздороваться...или ты боишься? 
--Нет...не боюсь...я даже рада их видеть...в это невозможно поверить...но я и правда рада...они всегда были так добры ко мне...они ведь тоже часть моей жизни... 
Они взяли Халиля за руки и пошли вверх по дорожке. 
Старый Сулейман стоял спиной и не видел, кто к ним приближается. А вот Шеисте уже некоторое время стояла с вытянутым лицом и делала какие-то знаки своему мужу. 
Сулейман не успел обернуться, как услышал за спиной знакомый голос. 
--Добрый день, "молодежь"! Вышли прогуляться? 
Он приобнял за плечи старого мужчину и подошел к Шеисте 
--Здравствуйте, тетя Шеисте...не узнали нас? 
--Здравствуйте, господин Бехлюль...тебя узнала...как же..а кто же ...ОХ!...не может быть... 
Бихтер с улыбкой подошла к женщине и обняла ее. 
--Может, тетя Шеисте...может...это я, Бихтер... 
--Госпожа Бихтер...здравствуйте... 
--Ну какая я госпожа...я просто Бихтер...это Бехлюль у нас большой босс... — она также обняла Сулеймана, — здравствуйте, дядюшка Сулейман...а вы не меняетесь...я так скучала...правда...за всеми скучала...увидела вас...как же давно мы не виделись... 
Бехлюль видел, что эти двое не просто удивлены...они попросту были шокированы...и появлением Бихтер, а еще больше ее нескрываемой нежностью и искренностью...но самым главным шоком для них стал мальчик... Бехлюль не стал их томить и тронул Бихтер за руку, давая понять, чтобы она сама сказала, кто этот ребенок. 
--А еще я хочу познакомить вас с н...с сыночком. Это Халиль. 
Бихтер улыбалась, не скрывая своих эмоций. Она также заметила немой вопрос в глазах пожилых людей и подвела ребенка поближе. Мальчик протянул свою худенькую ладошку взрослому мужчине. 
--Здравствуйте...я Халиль...мы с мамой и братом Бехлюлем пришли навестить моего дедушку... — он обернулся и показал вниз рукой, — там его могила...
      Сулейман перевел взгляд на Бехлюля. Он доверял своим глазам и памяти и в этом малыше увидел того маленького Бехлюля, который примерно в таком же возрасте переступил порог дядиного особняка. 
Бихтер поняла, что им хочется поговорить и предложила Халилю спуститься вниз. 
--Мы пойдем...побудем там...у папы...мы не прощаемся... 
Когда они отошли, Сулейман задал прямой вопрос: 
--Это же твой сын, Бехлюль?...я и так вижу, что твой...а почему он назвал тебя братом? 
--Он ничего еще не знает...вот...не сказали...все выбираем подходящее время... 
--А Бихтер...ты же говорил, что не знаешь, где она? 
--А я и не знал...она жила все это время в Адане...мы встретились в июне в том центре, где я работаю...она приехала туда с сыном... 
В разговор включилась Шеисте. 
--Так значит она сохранила ребенка...не смогла убить...какая смелая...молодец девочка... 
--Странно...я думал, что вы ее...ну и меня... осуждаете... 
--Конечно осуждаем...а как иначе? Что творилось? А как все закончилось? Бехлюль...а если бы она выстрелила в себя? 
--Пожалуйста...не напоминайте...я и так не могу забыть тот день... 
--Подожди, Бехлюль, — почему ты не уехал с Бихтер потом, если знал, что она ждет ребенка? 
--А я не знал, что ребенок есть...я знал, что он был...думал, что был аборт... идиот... О том, что Халиль мой сын я узнал в конце августа. Скоро, 15 ноября, ему будет семь лет... 
--Красивый мальчик...на тебя похож, — сказала Шеисте, — только худенький...и бледный очень... 
Бехлюль глубоко вздохнул, набрал побольше воздуха и сказал: 
--Он теперь все время бледный, тетя Шеисте...мой сын тяжело болен...у него рак крови...и как долго он будет с нами — один Аллах ведает... 
Женщина ойкнула и прикрыла рот рукой. 
--Как же так, Бехлюль? Это правда? Бедный малыш, маленький ангелочек, вы точно знаете. 
--Точно...он уже лежал в больнице, начали лечение...вот правда, толку никакого. Скорее всего нужна пересадка костного мозга...мы сдали свои образцы с Бихтер...ждем результаты...кто подойдет, как донор... 
Сулейман похлопал его по плечу. 
--Держись, сынок, не раскисай...ты очень изменился...повзрослел, стал сильнее. Ты стал мужчиной...вон, у тебя даже есть сын...вот ради него ты и должен теперь жить. 
Бехлюль покивал головой, а потом неожиданно спросил. 
--Дядя Сулейман...а господин Аднан...он так же живет в Берлине? 
--Да...все так же... 
--Вы знаете его адрес? Он вам часто звонит? Как они там? 
--Нет, звонит не очень часто...скорее регулярно...пару раз в месяц...У них вроде все нормально...а ты ничего не знаешь о них? 
--Пробовал пару раз поговорить...но...оба раза...только несколько слов..."будь ты проклят"...больше ничего. А я всего лишь хотел попросить прощения...хотя...разве такое прощают? Но сейчас...а вдруг это его проклятие мне...а страдает мой сын? 
--Ну что ты? Бехлюль! Разве господин Аднан такой? Он же добрый, сердечный человек...он бы так не смог...а разве он знает, что у тебя есть ребенок? 
--Не думаю, что знает...если я и сам то недавно узнал. Не берите в голову...это я так...просто подумалось...я уже и не знаю, что мне сделать, чтобы Халиль поправился...Так тяжело...и Бихтер переживает...словно каменная стала...мне кажется, что она меня винит во всех своих бедах...но она ничего не говорит...только молчит.
--А вы поженились с Бихтер? 
--Нет...не поженились... 
--Но почему? У вас же ребенок...да и любовь такая...разве все прошло? Если из-за нее у стольких людей весь мир перевернулся...значит она сильная была. Неужели все прошло? 
--Не знаю, дядюшка Сулейман, у меня не прошло...вот только Бихтер...говорит, что мне нет места в ее жизни...говорит, а сама чуть не плачет...думает не заметно. Все сложно...Хорошо, что хоть у кого-то жизнь наладилась. 
--Ты про дядю? Наверное наладилась...он же женился на госпоже Дениз. 
--На мадемуазель? Ну наконец-то! Она же его всегда любила...как он этого не видел? 
--Да вот так бывает, что не замечаем того, что происходит под носом...и Нихал вышла замуж...даже родила мальчика...Когда разговаривает с нами...кажется, что счастлива...муж работает в холдинге господина Аднана. А Бюлент учится в Лондоне...говорят, что приезжает к ним очень редко...в Берлине ему не нравится...хочет вернуться в Стамбул...как только закончит обучение...Нихал говорила, что очень красивый стал...да он и маленький был, как куколка, очень миленький...вот как и твой сынок...такой же красавчик...каким и ты был малышом. 
--Вот это новости...я даже не предполагал...с ума сойти...дядя Аднан стал дедом! Рад, наверное, и очень любит внука...что сказать...пусть будут счастливы...если удалось все забыть...скажите, дядя Сулейман...а там в доме...не осталось старых фотографий...я помню в альбомах были...даже мои, где я маленький. 
--Все альбомы на месте...куда им деться? Хочешь взять? 
--Ну да, если они там есть...у меня же ничего нет из прошлого...ни фотографий родителей, ни моих...как будто моя жизнь началась в июне 2010 года...после того выстрела... 
--Я приготовлю...а ты приходи и заберешь. 
--Хорошо...мы с вами созвонимся...ну я пойду наверное...Халиль, наверное, устал уже...он не может быть долго на ногах...устает быстро, — потом нашел глазами Бихтер и позвал к ним. 
Бихтер подошла, обняла Шеисте, и так тихо-тихо попросила: 
--Тетушка Шеисте...простите меня, если я чем-то обидела вас...ну тогда...раньше...простите...и помолитесь за нашего сына...вы добрые люди...а добрых Аллах слышит раньше... 
Шеисте вытирала слезы, не смея верить, что слышит такие слова от своей бывшей госпожи. Но глядя в плачущие глаза, полные горя и отчаяния, не сомневалась в искренности. 
--Ну что ты, милая моя, Бихтер...не плачь...не надо...вот посмотришь...ваш сынок поправится...обязательно поправится...вы только не теряйте друг дружку больше...а я помолюсь...и за вас, и за маленького Халиля... 
--Спасибо вам... 
Бихтер подошла к Сулейману, обняла его и попрощавшись, поспешила к сыну. Бехлюль крепко пожал руку пожилому мужчине, обнял Шеисте, которая все еще вытирала слезы, и вернулся к Бихтер и своему маленькому Халилю.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ 

      Так начался октябрь, наполненный тревогами, переживаниями, грустью, ожиданиями и надеждами. Но с надеждами как раз все было плохо. Пришли результаты обследования образцов костного мозга...Ни Бехлюль, ни Бихтер не подходили, как доноры...Эта новость просто убила Бихтер. Если раньше она как-то держалась, в надежде, что все скоро закончится, Халилю сделают операцию, потом курс реабилитации...но это уже будет путь к полному выздоровлению...То услышав от доктора такие новости, уже не могла держать себя в руках. К слезам, которые крупными каплями стекали по щекам в кабинете доктора, добавились всхлипы...а потом настоящая истерика. Бехлюль обняв ее, крепко сжимал в руках, чтобы она не упала...а ноги ее не держали...и помог только внезапный обморок. Бихтер в один миг расслабилась, прекратила причитать и обмякла, запрокинув голову. 
Она пришла в себя в соседней палате. Рядом сидел Бехлюль. Он и сам был чернее ночи от пережитого, но постарался говорить мягко. 
--Бихтер, милая моя, как ты себя чувствуешь? 
--Что со мной было, Бехлюль? Я потеряла сознание? 
--Да...это шок...стресс...нервный срыв...короче — все вместе... 
--Прости...я не хотела тебя пугать... 
--Я знаю...послушай...я вызвал нашего водителя Саита из центра...сейчас ты поедешь домой и хорошенько отдохнешь...даже не возражай...с Халилем останусь я... 
--Но Бехлюль...ты же третьи сутки не спишь...нет...сегодня я останусь в больнице... 
--Бихтер...я тебя прошу...поезжай домой и отдохни...а потом сменишь меня...с Бураком я договорился...на работу пока приходить не буду...все...делай, как я сказал...и еще...ты говорила, что у Халиля была хорошая няня там, в Адане...что он ее любит...а что если пригласить ее сюда...сама понимаешь, нам помощь нужна, скажи ей, что я буду платить очень хорошо, жилье, проживание...любые условия. Ну не госпожу Фирдевс же звать на помощь? Кстати, а ты ей говорила про Халиля? 
--Нет, не говорила. И Пейкер не говорила...ее не хочу волновать...просто сказала, что осталась в Стамбуле...а про няню ты это хорошо придумал...она тоже очень любит Халиля...думаю, что она согласится. Я сегодня же ей позвоню...Бехлюль...ты молодец...я тебя люблю! 
--Бихтер...любишь, потому что я молодец...или потому что я Бехлюль? 
--Да ну тебя...у тебя еще есть силы, чтобы шутить?...люблю, потому что ты молодец Бехлюль... 
Она хитро усмехнулась...типа — понимай, как хочешь...Но и это Бехлюлю понравилось...ведь после похода на кладбище, это была первая живая эмоция Бихтер. Бехлюлю иногда казалось, что он больше никогда не услышит, как она смеется... 
    Лечение Халиля продолжалось. Был еще один курс химии. Добавились какие-то новые препараты. Процесс восстановления после этих препаратов затянулся, был тяжелым и болезненным. В этот раз все было намного сложнее. К общему, не очень хорошему состоянию ребенка, добавились новые проблемы со здоровьем. Последние кардиограммы были настораживающими. Его сердечко давало сбои, участились признаки аритмии. Когда, после разговора с доктором, Бехлюль узнал, что и это не единственная опасность, которая их ждет, он думал, что просто сойти с ума — было бы для него самого просто облегчением. Потому что его же мысли испепеляли душу. От полного бессилия хотелось выть во весь голос...но Бехлюль не мог позволить себе даже этого...Ведь, кроме сына он должен был поддерживать и Бихтер, которая казалось, таяла на глазах, как и их сын. Он старался больше времени проводить с ребенком в больнице, отправив Бихтер под любым предлогом домой.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]
     Когда приехала няня Халиля — милая добрая девушка Шерин, конечно стало немного легче...нет...не морально...стало легче физически. Бехлюль мог отдыхать не 2 - 3 часа в сутки, а случалось, что мог спать часов 5, что раньше было просто роскошью. Он вернулся к работе. Там тоже, в его отсутствии, накопились некоторые дела. Благо, что его начальником был его лучший друг Бурак, который очень сочувствовал Бехлюлю. Да и Бихтер как-то немного ожила с приездом этой девушки. Видимо там, в Адане, они если и не были близкими подругами, то довольно неплохо ладили и понимали друг друга. Шерин подкупала своей милой улыбкой, необыкновенной добротой и ответственностью. И для Халиля это был хороший сюрприз. Бехлюль вообще заметил, что какие-то радостные события, веселые разговоры и новости очень положительно действуют на их ребенка. И если бы не его бледность, темные круги под глазами, то можно было подумать, что это обычный здоровый малыш. Но к сожалению, даже эти сюрпризы не возвращали ему силы бегать и играть, как раньше...он уставал даже от непродолжительных прогулок и много спал. Однажды, на вопрос Бихтер " Как ты себя чувствуешь, сынок, у тебя что-то болит?" он даже попытался отшутиться: 
--Я не знаю, мама, что у меня болит...я болю весь...только уже так привык к этому, что если вдруг у меня что-то не будет болеть, я подумаю, что у меня этого нет...вот голова...она болит все время...даже после таблеток...так что пусть болит...а то я подумаю, что ее нет. 
Бихтер обняла сынишку, пригладила его стриженные поредевшие волосы и сказала: 
--Нет, мой хороший, пусть лучше ничего не болит. Ты не подумаешь, что у тебя чего-то нет, ведь я буду рядом, буду гладить тебя руками, целовать...ты будешь чувствовать везде мои руки, мою любовь...ты будешь знать, что ты есть...что навсегда есть у нас... 
Однажды, когда Бехлюля сменила Шерин, и он уже собирался уходить, в палату зашел доктор Али и попросил Бехлюля заглянуть к нему в кабинет. Зная, что в том кабинете хорошие новости сообщают гораздо реже плохих, Бехлюль шел туда, как на гильотину. Да в принципе, для него и она была бы хорошей новостью...ведь он чувствовал, что разговор пойдет о его сыне. И если эту новость сообщают ему, а не Бихтер, значит ничего утешительного ждать на приходится. Но спорить с судьбой уже было бесполезно... 
--Проходите, господин Бехлюль...присаживайтесь...нам надо кое-что обсудить...конечно же, сначала с вами...ну а потом уже с госпожой Бихтер... 
--Что? Дела еще хуже, чем были...я это ждал, доктор...предчувствие... 
--Мне жаль...были проведены исследования на совместимость от нескольких не родственных доноров...Во всех случаях организм мальчика вырабатывает антигены... 
--Что это значит, доктор? 
--Это значит, что они не могут быть донором Халилю...но вчера мы получили еще одни тесты...там на столько высокий процент, что мы не можем не воспользоваться этой возможностью...нужно пробовать делать пересадку. Завтра вам можно забрать ребенка домой. Через два дня мы начнем его подготовку к операции. 
--А что значит подготовку? 
--Дело в том, что для того, чтобы не вырабатывались эти самые антигены, нужно настроить его организм...то есть...если простым человеческим языком...убить в организме все, что будет препятствовать совместимости...ну и свести весь иммунитет ребенка к нулю...конечно, это все не просто и даже опасно. Ведь он будет подвержен любой, даже самой маленькой инфекции...он не сможет сопротивляться даже насморку...но по другому...увы...пока ни как. Будем надеяться, что все пройдет успешно...любой наш шаг — это шаг к жизни Халиля...Не переживайте...мы будем бороться вместе с вами...а вы, я вижу, не сдаетесь...это правильно...Кстати? Сын назвал вас папой?
--Нет еще...мы как-то...Бихтер говорит, что вдруг это его травмирует...может чуть позже... 
--Вы не обижайтесь, господин Бехлюль, это конечно ваше дело...но бОльших упрямцев и глупцов я не видел...как вы можете говорить о каком-то "чуть позже"?...Это для вас оно есть...хотя и для вас его может не быть, как и для вашего сына...Не понимаю я вас...не понимаю...простите конечно...делайте, как хотите, но потом не жалейте и не вините время...оно не виновато...виноваты люди, которые его упустили...Кстати...я еще хотел вам предложить...конечно, это тоже весьма щекотливая тема...Дело в том, что донором вашему сыну могут стать родные сестра или брат...понимаете, о чем я? Халиль у вас единственный ребенок...вот если бы у него появился братик...Конечно и здесь бывают исключения...но на моем опыте их не было...все результаты оказывались положительными. 
--Подождите...доктор Али...я вас правильно понял? Ребенок, который может родиться у нас с Бихтер и станет тем донором, которого мы так безуспешно ищем?...простите...но это же кощунство! Как можно ребенка рассматривать, как сосуд с донорским материалом? Это же ребенок! 
Доктор бросил на Бехлюля вызывающий взгляд. 
--Кощунство — говорите? Возможно...но еще более кощунственно иметь одну возможность из миллиона — и не использовать ее. На чаше весов сейчас лежит жизнь вашего мальчика. Думаю, что ради его спасения вы готовы оказаться и в центре ада... 
--Что мне готовиться...я не в центре ада...я уже давно на его дне...осталось в это дно зарыться поглубже...да душу предложить...в обмен на его жизнь... 
--Ну я так и представлял ваши чувства, господин Бехлюль...а этот вариант не такой уж и безнравственный...подумайте об этом. Обсудите с госпожой Бихтер...и опять же...чтобы родился ребенок — нужно время...ну вы понимаете...сначала должна наступить беременность...а потом еще девять месяцев нужно сохранять эту беременность. Поймите...наука не стоит на месте. Очень часто при таком варианте мы не беспокоим малыша...там есть свои способы...ну об этом зачем вам...А ребенка вы будете любить не меньше, чем Халиля...для вас он будет просто ваш малыш...а как "сосуд с донорским материалом"...оставьте это нам, врачам. 
--Ну тогда более менее понятно...но Бихтер...то есть...вопрос о самой беременности...вот дела...я и не думал, что придется решать такие проблемы...мы же с госпожой Бихтер...короче нас связывает только наш сын и его болезнь... 
--Ну это, действительно, только ваши проблемы...как нибудь договаривайтесь... 
Доктор даже улыбнулся, стараясь приободрить Бехлюля...ну так, чисто по-мужски: 
--Расслабьтесь...ведь и вариант не такой уж невыполнимый...я бы даже сказал — приятный... 
--Ну да..."приятный"...если учесть, что Бихтер меня и на дух не переносит... — Бехлюль набрал побольше воздуха и шумно выдохнул, — ну и с чего мне начинать?...доктор, я точно не сплю? это не реалити-шоу?...я уже не знаю...что происходит... 
--Что происходит?...на вас свалилось тяжелое испытание...но вы должны все преодолеть...верьте в хорошее...и будьте здоровы.

Сегодня впервые Халиль и его упрямая мама Бихтер приехали в городскую квартиру Бехлюля. Конечно, убедить Бихтер было не легко...спасибо той доброй девушке Шерин. Ее поселили в центре в домике, где жила Бихтер с Халилем. И единственным местом, куда они с сыном могли поехать — квартира Бехлюля. Бехлюль не скрывал своей радости. Конечно, это еще ничего не значило, но то, что они были с ним рядом — уже счастье. Он показал все комнаты, гостиную, кухню, большую ванную, свой кабинет. Халиль не спеша все обошел и выдал свой вердикт: 
--Мама, мне здесь очень нравится...в каждой комнате телевизор...круто! А какая комната моя? 
--А какая больше нравится — ту и занимай...но учти...моя рядом с кабинетом. 
--А мне она тоже очень понравилась...и кровать там огроменная...там и телевизор больше , чем в других. 
Бехлюль засмеялся. 
--Так ты хочешь меня выселить...или просто потеснить? 
--Нет, не выселить...наверное потеснить...но нам же не будет тесно? 
--Не будет...но что скажет мама? 
Бихтер слушала весь этот диалог, а сама думала, что как оказывается она мало знает о новом Бехлюле. Нет, она конечно помнила и его хороший вкус, и любовь к комфорту...но квартира ей определенно понравилась. Столько простора и света. 
--А мама скажет, что не ожидала, что у господина Бехлюля такая квартира...ты знаешь, Бехлюль, ты снова меня удивил...мне нравится здесь...и красиво, и практично...и район хороший. Только скажи честно...Ты ведь один столько лет...зачем она такая большая? 
На что Бехлюль возразил. 
--Ну какая же она большая...одна комната наша, одна Халилю...остаются две...и то не такие большие, как другие... 
--Подожди...что значит "наша"? Кого ты имеешь в виду? Себя и ?... 
--Себя и тебя, — ни грамма не смутился Бехлюль — а что не так? 
--Бехлюль...нам обязательно возвращаться к разговору о несуществующих "нас"?...или ты будешь ко мне приставать? — усмехнулась Бихтер. 
Но Бехлюль как-то хитровато посмотрел в ее смешливые глаза. 
--Еще чего! Приставать...я подожду, когда ты сама ко мне придешь...а комнаты можно распределить и попроще...каждый займет ту, которая больше всего понравилась...Халиль, если нравится моя — я тебе ее уступаю...вообще то это наш дом...распоряжайся, как хочешь...подожди..у меня есть один сюрприз. 
Бехлюль вытащил из ящика стола в своем кабинете, ключи. 
--Иди ко мне, мой красавчик. Вот смотри...у тебя будут свои ключи. Вот этот от нашего дома в Риве, а эти от этой квартиры...ну и брелок с твоими буквами. 
--Но здесь две буквы "НН"...а у тебя какие? 
Бехлюль показал свои ключи...но Халиля интересовал брелок...на ключах Бехлюля были две буквы "ВВ"... 
--Ну вот...тоже две буквы...а надо было "ВН", то есть Бехлюль Хазнедар...а у меня — "НВ", что значит Халиль Бирхан...ух ты! Смотри, мама, я как зеркальное отражение брата Бехлюля! Круто! А буквы на брелке только маме подходят. Это же ее инициалы "ВВ" — Бихтер Бирхан. 
Бехлюль и Бихтер с интересом слушали рассуждения своего сына. Бихтер даже немного напряглась, когда мальчик сравнил себя с Бехлюлем...а вот Бехлюль был доволен. Ему такие сравнения нравились. А по поводу брелков он решил внести ясность. 
--Иди ко мне, мой дорогой, я расскажу тебе, почему у нас с мамой одинаковые брелочки с буквами "ВВ". Это наши с ней инициалы...то есть Бихтер и Бехлюль...понимаешь... 
--Ну...кажется понимаю...это когда ты поженишься на маме...а у меня почему "НН"? Просто Халиль и Халиль? 
Бехлюль обнял хрупкие плечи сына, поцеловал его в макушку и ответил: 
--Это твои инициалы...две буквы "Н"...ты потом поймешь, почему так...а пока держи...это твои ключи от нашего дома, малыш.
       С комнатами, ключами и инициалами на них как-то разобрались. Потом Бехлюль накормил своих любимых вкусным ужином, проследил, чтобы Халиль принял все свои лекарства и ушел укладывать сына спать. Как оказалось, теперь он это делал даже чаще Бихтер, и мальчик привык к их вечерним "мужским разговорам по душам". Сегодня Бихтер подсматривала за ними, слушала их "маленькие секреты", тихо вытирала слезы, удивляясь выдержке Бехлюля. Она не могла понять, как после таких разговоров он засыпал, ну или ни как не выражал свои чувства. Зациклившись на себе и своем горе, она все реже обращала внимание, что Бехлюль и тяжело вздыхает, и плачет, и одними губами шепчет молитву...только что не кричит от того, что его душа горит в своем бушующем огне. Вот и сегодня он, уложив сына, вошел в гостиную, налил себе стакан виски и сел напротив. Невесело усмехнулся. 
--Заснул...даже мои рассказки не дослушал...Бихтер...я вот вспомнил...как ты тогда доктору рассказывала о нашем сыне...расскажи и мне, пожалуйста...я ведь ничего толком о нем не знаю...каким он рос, что любил, как учился простым детским премудростям...что и как у него получалось, что нет...жаль, что даже фотографий у тебя с собой нет...ты мне просто расскажи, а я буду его представлять...ну в воображении...расскажи мне его маленькую жизнь... 
Бихтер была потрясена такой просьбой. Хотя, видя его отношение к ребенку, какие могут быть сомнения, что желание отца искреннее. Она немного задумалась, вспоминая прошлое, ну или решая, с чего бы начать свой рассказ...А потом все уже лилось само собой. Бехлюль что-то переспрашивал, они вместе смеялись над веселыми случаями и моментами их маленького сына. Как и любая хорошая мама, Бихтер могла рассказывать о своем ребенке часами, считая все моменты главными и важными. Второстепенного при такой любви быть не могло...И когда рассказ дошел до лета этого года, Бихтер остановилась.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

--Ну а дальше ты и сам все знаешь, не хуже меня...странно...вспомнила все, как будто вернулась в те счастливые дни... 
--Жаль...жаль, что меня не было тогда с вами...никогда себе этого не прощу... 
Бихтер внимательно посмотрела на то, как Бехлюль отводит глаза в сторону. 
--Бехлюль...что-то снова произошло...тебя определенно что-то мучает...ты, кажется, мне не все рассказал, о чем вы говорили с доктором...давай...выкладывай... 
--Да ничего не произошло...нечего выкладывать...ерунда... 
--Вот я и хочу знать эту ерунду...Бехлюль...я тебя знаю. Не думаю, чтобы ерунда тебя мучила...здесь что-то важное... 
Бехлюль думал, как бы попроще сказать ей то, что им нужно родить еще одного ребенка. Но на ум никаких слов не приходило. Да и как тут можно иносказательно выразиться, когда все вещи имеют свое название. В их случае — нужно заняться любовью, сексом, близостью...как угодно можно назвать то, что они должны переспать...и возможно не один раз... а до тех пор, пока не будут уверенны, что беременность наступила. И он решил сказать все просто и понятно. 
--Бихтер. Мы должны с тобой сделать еще одного ребенка...он будет донором нашему Халилю... 
Бихтер слушала Бехлюля, уже сомневаясь в его нормальном состоянии. 
--Что ты несешь, Бехлюль? Какой ребенок? Ты с ума сошел?...а...ты нашел новую причину, что бы затащить меня в постель? 
Бехлюль зло прищурился...конечно, он примерно так и предполагал ее реакцию на такое необычное предложение...но все равно стало как-то обидно. 
--Затащить в постель?...А ты уверенна, что я до сих пор хочу затащить тебя в постель? Я только пересказал тебе слова доктора, — Бехлюль резко встал, подошел к Бихтер, поднял ее за плечи и приблизил к своему лицу. 
--Знаешь что? Чтобы спасти своего сына, я готов переспать с кем угодно...понятно!...но ребенок должен стать родным...то есть от одних и тех же родителей...и учти...если это один единственный шанс — то мы его используем, даже наступив на свое собственное я и к черту полетят все твои правила...когда ты наконец увидишь, что наш сын умирает, то ты сама захочешь затащить меня в постель... 
Неожиданно Бехлюль припал к ее губам с такой страстью и жадностью, что Бихтер даже сначала и не успела ничего сообразить...она ощущала только смелый натиск его губ, легкий вкус виски и давно забытое ощущение нереального счастья. Бехлюль крепко сжимал ее, постепенно передвигая одну руку по спине, то вниз, то вверх, зарываясь в волосы на затылке и прижимая голову так, будто они и без того были недостаточно рядом. Сколько продолжался этот поцелуй, Бихтер не знала...но вдруг все прекратилось так же неожиданно, как и началось... 
--Ты это называешь — затащить тебя в постель? Раньше это называлось любовью...я пошел спать...спокойной ночи...ах, да...я завтра еду на важный объект. Утром тебе доставят один из автомобилей нашей компании...извини, что еще не купил тебе собственный, как обещал... 
Бехлюль круто развернулся и ушел в дальнюю комнату, громко хлопнув дверью...А Бихтер так и осталась стоять. Она медленно прикасалась своими пальцами к губам, отводила их в сторону, вглядывалась, как будто пыталась на них рассмотреть тот жаркий поцелуй, который оставили губы Бехлюля.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Бехлюль уже заканчивал совещание с представителями ИТР нового строительного объекта, когда почувствовал вибрацию своего телефона. Для удобства, он временно отключил звук. Это была Шерин, что удивило Бехлюля. 
--Да, Шерин. Я слушаю...неужели мы что-то забыли вчера? Ты что-то не можешь найти? 
--Господин Бехлюль...Бихтер с Халилем в больнице...я тоже туда еду...их увезла скорая...я ничего не поняла...Бихтер только плакала...кажется Халиль потерял сознание...Приезжайте скорее...я волнуюсь...она даже говорить не могла... 
Бехлюлю на миг показалось, что он уже где-то все это видел, как в каком-то сне, а точнее кошмаре. Звонок, бешеная гонка на машине, больница, реанимация...Все это уже было. Только звонок был от Бурака, и он спешил к Бихтер, потому что заболел ее ребенок. Теперь все было иначе...в реанимации был его сын...его маленький Халиль, который всеми своими детскими силами боролся за свою жизнь. 
Бехлюль сидел возле операционной. Рядом с ним, белая, как стена, с мокрыми от слез щеками, Бихтер. Он держал ее холодную руку в своих ладонях, даже не замечая, что его руки так же холодны, что в них такая же дрожь...Бехлюль хотел сказать что нибудь успокаивающее...но все слова застыли в его горящем отцовском сердце...Собравшись с мыслями, проглотив раздирающий комок слез, он едва выдавил: 
--Не плачь... 
Бихтер повернула к Бехлюлю заплаканное лицо. 
--Бехлюль...я согласна... 
--С чем согласна? Ты о чем? 
--Я согласна с тобой...ну о ребенке...чтобы спасти Халиля...нужно сделать это... 
Бехлюль даже и не знал, как реагировать на ее слова. Он понимал, что Бихтер была в шоковом состоянии. Одно дело сейчас говорить и соглашаться со всем...но совсем другое дело...приступить к самому процессу... Он даже поймал себя на мысли, что как-то дико звучат его собственные мысли...То есть...все, что должно произойти между ними — это ни что иное, как процесс? А ребенок, если получится — плод процесса?...а любовь? Где же любовь? Ведь даже Халиль родился от любви! А тот малыш, которого еще нет, но о котором говорят — плод процесса? Бехлюль даже не хотел больше думать на эту тему. Все его нутро протестовало. Он не знал, что будет, но осознавал, что не допустит, чтобы то невинное, еще нерожденное дитя называлось так унизительно. 
--Бихтер...давай поговорим об этом дома...сейчас нужно дождаться доктора. 
Ждать им долго не пришлось. Буквально через несколько минут вышел врач, обрадовал, что операция прошла успешно...всему виной был тромб, который блокировал нормальную работу сердца. Он так же был причиной обмороков Халиля, и, как сказал доктор, великое счастье, что все случилось так удачно и хирурги безошибочно провели операцию. 
--Госпожа Бихтер, сейчас вашего сына переведут в палату интенсивной терапии, вы сможете к нему зайти...только не долго...он еще будет спать...не волнуйтесь...ребенок поправится...он очень быстро восстановится, даже учитывая его теперешнее положение и диагноз...ну а потом можно будет продолжать назначенное лечение. 
Врач ушел...а Бихтер упала на грудь Бехлюля и горько заплакала. 
--Бехлюль...я уже не могу...я не знаю, что нас еще ждет...когда случится следующая беда...ну почему все горе нашему мальчику...вся боль...как все это выдержать? 
Она плакала, как плачет отчаявшаяся, уставшая от постоянного напряжения женщина. А Бехлюль, обняв ее за плечи, бормотал какие-то банальные слова утешения. Ведь он так же не знал, когда жестокая и ужасная болезнь преподнесет им свой очередной удар. 
Вечером Халиль пришел в себя. В очередной раз Бихтер поразилась его несломленной силе духа, его недетскому стойкому характеру, его бесконечной жаждой жизни. Свое позитивное настроение он передавал и маме, утешая ее и успокаивая, как это делал его отец — Бехлюль.
Фан-видео для " Радуга в ладошке"  Это их боль...

Когда Халилю стало немного легче, Бехлюль сказал, что на три дня уезжает в срочную командировку в Анкару. Но на самом деле, он летел в Берлин...просто не хотел, чтобы кто-то знал об этом...в том числе и Бихтер. Ведь он и сам не знал, как пройдет его встреча с дядей Аднаном...да и произойдет ли она вообще. Но Бехлюль был на нее решительно настроен. С того самого дня, как он забрал свои детские фотографии, заботливо приготовленные дядюшкой Сулейманом, ему не давала покоя мысль, что он просто обязан поговорить с Аднаном...Вероятно...мудрый пожилой Сулейман не зря на обороте одной из фотографий написал полный адрес Зиягилей в Берлине и новый номер телефона Аднана... 
Самолет приземлился в аэропорту Тегель после полуночи. Взяв такси, Бехлюль благополучно добрался до заранее забронированного отеля. Приняв душ и переодевшись, он лег на кровать и еще раз в уме пролистал то, о чем он хотел поговорить с господином Аднаном. Он даже в уме не называл его дядей, понимая, что после известных событий он потерял это право. Но право поговорить с ним, повиниться и попросить прощения, Бехлюль оставил...Он давно хотел это сделать. А теперь он это делает не ради себя...а ради своего больного сына. 
Бехлюль хорошо помнил прежние привычки Аднана и не думал, что он что-то поменял в своем распорядке дня. Перед поездкой Бехлюль у некоторых своих партнеров, как бы невзначай, поинтересовался, где находится офис холдинга господина Зиягиля, так как знал, что тот от дел не отошел. А следовательно, застать его можно или рано утром дома, или в офисе на рабочем месте. Бехлюль решил начать с дома...Но сразу же потерпел неудачу. Дом Зиягилей хорошо охранялся и пройти туда, просто представившись, не было возможным. Человек из службы безопасности с холодными глазами и не менее холодным голосом, на ломанном английском передал Бехлюлю, что его не желают видеть в этом доме, и что если тот не уберется, хозяин будет вынужден вызвать наряд полиции. Объясняться в полиции кто он и что хотел от господина Зиягиля, Бехлюль не хотел. Он быстро поймал такси и уехал. Он хотел оказаться в офисе раньше хозяина. Ну что же? Теперь он надеялся на свою природную привлекательность и находчивость...а еще молился, что бы секретарь на ресепшене была милой молодой девушкой, которую и собирался очаровать Бехлюль, что бы его и там не выставили за дверь, и хуже того, уж точно не сдали в полицию. На этот раз ему повезло. Секретарь была действительно молодая очаровательная девушка. Когда он представился просто партнером по бизнесу из Стамбула, она любезно предложила кофе и подождать в приемной...Пока все складывалось удачно...Аднан почему-то задерживался... Бехлюль думал, что он уже совсем не придет, когда дверь распахнулась, и он столкнулся глазами с Аднаном. 
" А старик немного сдал... — на миг подумал Бехлюль, — но взгляд такой же жесткий и цепкий..." 
Аднан остановился и без вступления обратился к Бехлюлю: 
--Что тебе нужно? 
--Здравствуйте...господин Аднан...я хотел поговорить с вами, — уверенно начал Бехлюль. 
Аднан окинул его взглядом. От него не ускользнуло ничего. Ну то, что Бехлюль всегда одевался со вкусом, Аднан хорошо знал. Но сейчас он видел перед собой не того своего модного племянника, а с иголочки одетого взрослого молодого мужчину, с красивой стрижкой, бородкой, с прямым смелым взглядом голубых глаз. 
"Кто бы сомневался...еще тогда он был красавчиком...теперь это зрелая строгая мужская красота...интересно...сколько еще сердец разбил этот негодяй...и угомонился ли?" — подумал про себя Аднан, а вслух произнес: 
--Но я не хочу с тобой разговаривать...нам не о чем говорить. 
--Неправда, — настаивал Бехлюль, — есть! Я хочу поговорить о том, что случилось со всеми нами...дядя...очень хочу...
      Бехлюль рассчитал все четко. Он знал, что Аднан не любит выносить сор из избы...а в приемной сидела его секретарь...и кто знает, что еще может сказать во всеуслышание Бехлюль...он уже и так назвал его дядей. Девушка это услышала и остановила удивленный взгляд на этом красавчике с бородкой. Аднан немного замешкался, но потом уверенно открыл свой кабинет. 
--Заходи...поговорим... 
Бехлюль понял, что раз его уже пригласили в кабинет, то уж выслушают обязательно. Он так же не собирался говорить длинные вступительные речи...это было ни к чему...каждый знал правду, и у каждого она была своя. Аднан по-хозяйски расположился в кресле за столом, понятное дело, не предложив того же Бехлюлю. Но он не замечал таких мелочей...считая, что стоя говорить даже удобнее. 
--Господин Аднан...я приехал сюда, чтобы попросить прощения за то предательство, которое я совершил...я знаю... 
Аднан хотел его прервать, но не успел и замер на полуслове. В приемной он услышал голос Нихал и смех маленького внука. Когда молодая мамочка открыла дверь, малыш влетел в нее, как ураган...по видимому, убегавший от мамы. Заметив в кабинете кроме деда мужчину, стоявшего к нему спиной, он с криком "папа" летел тому прямо под ноги...и Бехлюль, обладая хорошей реакцией, мгновенно обернулся и подхватил малыша у самого пола. По привычке он крепко и надежно обнял мальчика и прижал к груди, как делал это со своим Халилем. Малыш глянув в незнакомые глаза не растерялся, удивив Бехлюля вопросом: 
--Ты не папа...ты кто? 
А Бехлюль обернувшись, заметил в дверях растерянную Нихал. Она стояла с широко раскрытыми глазами и не верила тому, что видела. Перед ней стоял Бехлюль...такой же высокий, такой же красивый...но совсем другой...незнакомый. Он держал на руках ее маленького сына и улыбался ему, как будто знал его всю жизнь. 
--Нихал? — удивленно пробормотал Бехлюль, — это...это твой малыш? 
Девушка уже немного пришла в себя и уверенно подошла. 
--Здравствуй, Бехлюль...что ты здесь делаешь? 
--Здравствуй...я приехал к вам...к дяде...поговорить... 
--И что? Есть о чем? — она позвала сына, — Осман...иди ко мне,милый, иди...а то дяде тяжело... 
Бехлюль отдал ей мальчика. 
--Красивый у тебя сынок...Осман? И имя красивое...береги его... 
--Так что тебя сюда привело? 
Бехлюль слышал неприязнь в голосе Нихал...что было вполне ожидаемо...вот только ее саму он увидеть не ожидал. 
"Но так даже лучше — подумал он, — я перед ней тоже виноват...может даже больше, чем перед всеми остальными" 
--Совесть...наверное она меня сюда привела. 
--А не поздно ты вспомнил о совести? 
--Мне незачем было что-то вспоминать...просто я никогда не забывал всего, что случилось...я прошу прощения...у всех. У тебя, дядя...у тебя Нихал...Прошу...но не жду прощения...такое простить нельзя...я знаю...но...мне оно нужно. Дядя...когда я звонил...ты проклял меня...трижды проклял...я готов принять их...пусть они упадут на меня...но только на меня... 
--Ты говоришь какими-то загадками... 
--Нет никаких загадок...у меня тоже есть маленький сын, Нихал...его зовут Халиль...он болен...
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Нихал, немного смягчившись, посочувствовала: 
--Пусть выздоравливает... 
Бехлюль покачал головой. 
--Да...пусть...дядя...Нихал...я прошу прощения за всю боль...за всю... 
Аднан понимал, что Бехлюль чего-то не договаривает...то ли боится, то ли волнуется...что было для него новым и странным. 
--Чем болен твой сын? Тебе наверное, как всегда , нужны деньги? 
Бехлюль вздернул подбородок. 
--Нет...мне не нужны деньги...они у меня есть...мне нужны ваши молитвы о здоровье моего ребенка...меня невозможно простить...но попросите Аллаха не наказывать моего сына за мои грехи...пусть ваши проклятия останутся только со мной... 
--Бехлюль...с ребенком что-то серьезное? 
--Да, Нихал...у него рак крови...лечение уже началось...но пока ничего...только хуже... 
--А сколько твоему малышу. 
--Если Всевышний даст ему эти десять дней, то 15 ноября исполнится семь лет. 
Нихал на мгновенье задумалась, а потом удивленно спросила: 
--Семь лет?...И все произошло семь лет назад...значит...его мать Бихтер? Но...как такое возможно...она же сказала тогда...папа...ведь Бихтер сказала, что Фирдевс наврала про ребенка...а сама...не могу поверить...Бехлюль? Ты знал? 
Бехлюль опустил голову и кивнул. 
--Я знал...но не хотел его...я испугался новых проблем...а потом подумал, что Бихтер сделала аборт. 
Аднан слушал Бехлюля и мрачнел. Самолюбие не давало спокойно дослушать. 
--И после всего ты еще просишь прощения...когда вы поженились? Сразу, как только мы уехали? 
--Мы не поженились... 
--Ну конечно...о чем это я? Зачем вам жениться...вам так удобнее...привычнее. 
Бехлюль чувствовал, что в голове закипает гнев...но старался не отвечать на оскорбления. 
--Не удобнее...просто мы не вместе...нас связывает только ребенок и его болезнь. Бихтер уехала через неделю после того дня. Все эти семь лет она жила в Адане, работала и растила нашего сына. О его существовании я узнал в конце августа этого года...в этот же день я узнал...что мой сын умирает...медленно, каждый день забирает у него частичку жизни...больше мне нечего рассказывать...простите за беспокойство...мне пора... 
Бехлюль развернулся, чтобы уйти...но в дверях столкнулся с высоким и очень симпатичным брюнетом с красивыми карими глазами. Узнать в этом взрослом парне малыша Бюлента было очень трудно...но возможно... 
--Бюлент? — удивился Бехлюль, — ничего себе...я тебя даже не сразу узнал... 
Бюлент услышал только последние слова Бехлюля...но слыша его дрожащий голос, понял, что у того что-то случилось. И это что-то не дает ему спокойно жить...иначе...зачем бы ему нужно было их прощение. Да никто уже и не вспоминал ту давнюю историю. Во всяком случае, Бюлент про себя знал точно. Он подошел к Бехлюлю и обнял его. 
--Привет, брат Бехлюль...я скучал...вот дела...думал, что догоню тебя...да куда там...ты еще здоровее стал...и такой же красавчик, — потом обратился к отцу, — папа...а что здесь происходит? Почему все такие, как будто приведение увидели? Это же наш Бехлюль...
Но Аднан возразил: 
--Это не наш Бехлюль...это наше позорное прошлое...и вряд ли кто-то скучал, как ты говоришь... 
Бехлюль еще раз взглянул на Аднана...но промолчал. Он сказал все, что хотел сказать...остальное уже дело присутствующих. И что бы все не испортить, не оборачиваясь, он пошел к двери. Бехлюль не слышал нервного голоса Нихал о том, что ее папа не прав, не видел недовольного взгляда Аднана и не понял сразу, кто его окликнул. Это за ним по лестнице бежал Бюлент. 
" Как в детстве" — подумал он и остановился. 
--Бюлент...вернись к отцу...он рассердится. 
--Ну и пусть...он все время на меня сердится...потом прощает. 
--Прощает...ну конечно...ты же его сын...единственный сын, которого он любит. 
--Бехлюль...ты куда сейчас? 
--В гостиницу...у меня вечером самолет. 
--В Стамбул? Как я скучаю по Стамбулу...скорее бы весна... 
--А что будет весной? 
--Весной я заканчиваю учебу...вернусь домой... 
--Сюда? Чем будешь заниматься? У отца в холдинге будешь работать? 
--Еще чего? Нет...я вернусь в Стамбул...работу найду...я же физик...куда нибудь пристроюсь...Послушай...а чего это мы на ступеньках разговариваем? Пошли куда нибудь посидим...я угощаю... 
--Ну пошли...только угощаю я...помнишь, тогда, когда ели манты...платил ты...теперь моя очередь. 
--Да...помню...эх! сейчас бы те манты...вкусные, вкуснее не ел. 
--Это точно...и мой Халиль их любит. 
--Твой Халиль? Кто такой Халиль? 
Бехлюль улыбнулся. Он понял, что Бюлент ничего не слышал. Тогда он достал бумажник и показал ту фотографию, что сделал на телефон и распечатал. Там Бихтер обнимала их сына. 
--Вот он...смотри...ну как тебе? 
Бюлент рассматривал фотографию и удивленно качал головой. 
--Не может быть...это же Бихтер...какая же она красивая. Она совсем не изменилась...хотя нет...не правда. Изменилась...стала еще красивее...а это ты маленький...Бехлюль...как же он на тебя похож! А впрочем...не очень похож...только волосы и глаза...а остальное...скорее больше на Бихтер...Теперь, пока ты мне все не расскажешь...я тебя не отпущу... 
--А что рассказывать, Бюлент...даже не знаю, с чего начать... 
--Когда не знают с чего начать — то начинают с главного...вот и ты так попробуй...вот скажи. Ты пропал на целых 7 лет...почему вдруг объявился?

--Ну да...объявился...прощение хотел получить... 
--Не понимаю, Бехлюль. Зачем тебе их прощение? 
--Не только их...но и твое...разве ты на меня не зол? 
--Понимаешь... сначала я конечно сердился...и то потому, что мало что понимал...а потом это чувство прошло...а чего сердиться? Отец вон женился на нашей мадемуазель, Нихал вышла замуж, муж у нее отличный парень, ее любит, отца уважает...а потом еще такого славного сына родила...Все у всех хорошо...не парься ты. Уже и думать о том забыли...да и твое прощение...зачем оно им... 
--Не знаю...может им и не зачем...может это нужно лично мне...и моему маленькому сыночку? 
--Сыночку? А он то в чем провинился ? 
--Наверное в том, что он наш с Бихтер сын...он очень болен, Бюлент... 
В компании время летит незаметно. И в компании двух братьев тоже. Заказывая себе выпивку, они и не заметили, что давно наступил вечер...что самолет Бехлюля давно улетел...да и сами они были давно не трезвые. Бехлюль рассказывал о своей учебе, о жизни в Америке, о том, как начал работать в Синанер групп, о своем любимом маленьком сыне и о его страшной болезни...Бюлент слушал, и у него так же выступали на глазах слезы. Брат не держал зла и прекрасно понимал брата...Потом Бюлент проводил Бехлюля в номер и остался у него. То ли выпитое сыграло с ними свою шутку, то ли и правда расставаться не хотелось. Лишь рано утром, увидев в своем номере Бюлента, спящего на диване, Бехлюль понял, что это был не сон. Бехлюль по интернету заказал себе билет на дневной рейс на Стамбул. Он спешил домой, спешил к своему больному маленькому сыну. Спешил показать ему радугу в ладошке...простой детский фокус, которому научил его младший брат Бюлент...начинающий физик...

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Тяжелая глава и переживала вместе с Бехлюлем, что он услышит в ответ? Ничего нового ему не сказали, но хотя бы снял груз, который лежал на сердце... А Бюллент сильно не изменился, так же побежал за своим Бехлюлем

 Про Нихаль, ни думать, ни говорить не охота

татьяна пишет:

Тяжелая глава и переживала вместе с Бехлюлем, что он услышит в ответ? Ничего нового ему не сказали, но хотя бы снял груз, который лежал на сердце... А Бюллент сильно не изменился, так же побежал за своим Бехлюлем

 Про Нихаль, ни думать, ни говорить не охота

Вот и у меня такое же чувство -- неохота! Так, вставила ее , как бы для связки сюжета... ведь Бех приехал типа покаяться за свое предательство. Не знаю почему так? Может он действительно, как любящий отец, был готов хвататься за любую "соломинку", чтобы спасти то счастье, что Бог дал ему подержать в руках. И те дядины проклятья запали в память...

ВАРВАРА-АЗАР пишет:

Вот и у меня такое же чувство -- неохота! Так, вставила ее , как бы для связки сюжета... ведь Бех приехал типа покаяться за свое предательство. Не знаю почему так? Может он действительно, как любящий отец, был готов хвататься за любую "соломинку", чтобы спасти то счастье, что Бог дал ему подержать в руках. И те дядины проклятья запали в память...

Варя, конечно Бехлюль жил, не тужил все время, да и не думал никогда и не о чем. И вот такая беда, влюбился, как поступить надо было? Да кто его знает. Но как ни крути, Аднан должен был узнать самый первый и от них. Не вмешивая Нихаль. Боль была бы чуточку меньше, а так двойное предательство. Вот и сыпал дядя проклятиями... А когда болеет дорогой человек, вспоминаешь всю жизнь, все чего натворил, вот и поехал за покаянием

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ 

     Уже подъезжая к дому, Бехлюль видел свои темные окна и понял, что Бихтер вероятно, в больнице с Халилем. Он решил быстро принять душ, переодеться и тоже туда ехать. Бехлюль бросил сумку и достал телефон. И только сейчас вспомнил, что батарейка села еще в Берлине, перед самым выходом из отеля. Он негромко выругался, достал зарядное устройство и подключил телефон, решив пока принять душ. 
Проверив звонки, как Бехлюль и ожидал, несколько от Бурака, остальные от Бихтер. 
" Она звонила...волновалась, что куда то пропал...или что-то случилось?" — не давала покоя последняя мысль. Подождав немного, он набрал номер Бихтер. После нескольких гудков тихое: 
--Алло...я слушаю... 
--Бихтер, привет...я дома...приехал только что... 
--Ну приехал и хорошо... 
--Ты звонила...что-то случилось? 
--А что должно было случиться? 
--Да что угодно...каждый день какие-то новости... 
--Тебя и это волнует? 
--Что значит — и это?...конечно волнует...меня все волнует, что связано с вами... 
--Заметно...если бы волновало — ты хотя бы звонил...предупреждал, что задерживаешься. 
--Бихтер...я сейчас еду в больницу...там поговорим... 
--Не стоит...оставайся дома...тебе же после ... твоей "командировки" нужен отдых...вот и отдыхай... 
Бехлюль удивился такому тону...и если бы у них с Бихтер были отношения, какие ему хотелось бы, то он подумал, что она ревнует. Это даже стало как-то приятно. 
--Нет, Бихтер, я уже выезжаю...приеду и все расскажу... 
Он отключил телефон, прихватив с собой зарядное, быстро выбежал из дома и через минуту уже летел в больницу. 
В коридоре он увидел Бихтер и Бурака. Они сидели на диванчике и о чем-то тихо разговаривали. Но разговор прекратился, как только Бехлюль приблизился. 
--Привет. Бурак? Ты здесь? Не ожидал...ты мне тоже звонил...у меня села батарейка...заметил уже когда выезжал в аэропорт...Бихтер...честное слово...если мне не веришь...я дам тебе номер одного человека...позвони ему...он врать не будет. 
Бурак слушал друга, а потом спросил прямо. 
--Ты где был, господин Бехлюль? В Анкаре? 
Бехлюль понял, что его алиби не сработало...да и не было смысла что-то скрывать. 
--Нет...я был в Берлине. 
Бихтер широко открыла глаза и удивленно спросила: 
--Что ты там делал, Бехлюль?...только не говори, что ты ездил к нему... 
--Да, Бихтер...я ездил к Аднану...но мне повезло...там случайно я встретил Нихал и Бюлента. Я даже познакомился с сыном Нихал...его зовут Осман...не видел только госпожу Дениз и их зятя. 
Бихтер о чем-то задумалась. 
--Зачем ты ездил, Бехлюль? 
--Я хотел поговорить...и попросить прощения за свое предательство...я должен был это сделать. 
Бихтер невесело усмехнулась. 
--И что? ты прощен? Нихал простила тебя? А дядя? Ты ездил раскаиваться в том, что переспал с его женой?

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]